Сообщение: 7110
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
30
Отправлено: 12.10.11 11:31. Заголовок: Одно из таких сочине..
Одно из таких сочинений - "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour". Самый главный аргумент в пользу того, что автор этого сочинения именно Ришелье, состоит в дате написания - конец 1609 / начало 1610. Именно тогда епископ Люсонский приготовился вернуться в Париж, дабы попытать счастье в политической карьере. Но есть, конечно, определенные сомнения в авторстве, посколько здесь великий кардинал предстает совершенно другим, отличным от образа, который сложился в традиционной историографии. "Instructions et Maximes" представляют собой амбициозные наставления для карьериста, что, в принципе, характерно для устремлений епископа в те года.
Отправлено: 12.10.11 11:51. Заголовок: Вступив в управление..
Вступив в управление епархией, дю Плесси сразу выказал большие административные способности. За какие-нибудь пять лет он не только отстроил заново церкви, разрушенные во время религиозных войн, но и обзавелся серебряной посудой, без которой человеку его сана и происхождения неприлично было, как он полагал, садиться за обед. Вместе с тем юный епископ обдумывал будущую свою карьеру и вырабатывал обстоятельный план действий на случай возвращения ко двору. Имея обыкновение письменно излагать мысли по особенно интересовавшим его вопросам, он составил тогда для себя самого подробную инструкцию, озаглавленную: “Наставления и правила, которыми я намерен руководствоваться, когда буду состоять при дворе”. Этот любопытный документ прекрасно очерчивает программу будущего великого кардинала.
Дю Плесси решил, что в первое время; будет являться во дворце ежедневно, чтобы произвести таким усердием на короля желаемое впечатление. Потом можно посещать его величество и пореже, например раз в неделю. “При этом необходимо принять во внимание, что королю нравятся лишь те из приближенных, которые обращаются с ним смело и свободно, не выходя, однако, из границ должного уважения. Надлежит почаще повторять королю, что только обстоятельства вынуждают меня ограничиваться оказанием маловажных услуг и что для верноподданного нет ничего трудного или невозможного на службе у такого доброго государя и такого великого монарха... Важнее всего наблюдать, откуда именно дует ветер и не мозолить королю глаза, когда он в дурном расположении духа”. Юный епископ, всесторонне обсуждая вопрос, каким образом надо держаться с королевскими любимцами и фаворитками, приходит к убеждению, что их следует посещать “ввиду необходимости приносить жертвы как добрым, так и злым богам: первым для того, чтобы помогали, последним – чтобы не делали зла”. При дворе следует “воздерживаться от многоглаголания и как можно внимательнее слушать, отнюдь не дозволяя себе принимать рассеянного, равнодушного или меланхолического вида; напротив того, надо выказывать живейшее сочувствие к предмету, о котором идет речь, но проявлять это сочувствие более вниманием и молчанием, чем словами, или жестами одобрения. Особенно важно заручиться расположением таких служащих, которые в чем-либо могут пригодиться”. К числу их принадлежат, между прочим, почтальоны. “Письма, которые опасно сохранять, следует немедленно сжигать” и т.п. В заключение дю Плесси рассматривает случаи, когда “необходимо прибегать к притворству и лести”. (В. Л. Ранцов Кардинал Ришелье Его жизнь и политическая деятельность )
Отправлено: 12.10.11 11:55. Заголовок: В 1880 году французс..
В 1880 году французский историк Арман Баше в одном из архивов обнаружил интересный документ, написанный рукой Ришелье в бытность его епископом Люсонским. Документ озаглавлен «Наставления и правила, которыми я должен руководствоваться, чтобы привести себя ко двору». Затаенные честолюбивые мысли и намерения Ришелье выражены в нем в столь откровенной форме, что некоторые историки усомнились поначалу в его подлинности. Внимательное исследование рукописи подтвердило, однако, ее подлинность, а Габриэль Аното, наиболее авторитетный биограф Ришелье, установил даже примерное время ее написания — конец 1609-го — начало 1610 года. Этот документ убедительно свидетельствует о том, что Ришелье никогда не забывал о смысле своего пребывания в Люсоне — о подготовке условий для возвращения в Париж. Этой желанной цели он подчинил буквально каждый свой шаг, каждое свое слово.
В «Наставлениях и правилах...» Ришелье предается мечтам о будущем возвращении в Париж и о том, как добьется расположения короля. Он воображает беседы с ним, детально продумывает свое поведение, даже жесты. Незаурядный психолог, Ришелье точно рисует портрет Генриха IV : «Слова, которые более всего приятны королю, — это те, что возвышают его королевские достоинства. Он ценит остроты и быстрые ответы и не любит тех, кто не говорит смело. Но делать это надо уважительно. Важно всегда знать, откуда дует ветер, и не подходить к нему (королю. — П. Ч.), когда он в плохом настроении, когда ему не хочется ни с кем говорить. В эти моменты он крайне раздраженно реагирует на попытки заговорить с ним... Особо надо остерегаться подавать голос в момент, когда король пьет вино».
Ришелье резонно отмечает, что во Франции карьера любого честолюбивого политика целиком зависит от благорасположения короля. «Хорошо бы дать ему (королю. — П. Ч.) понять, что только по несчастью ты пока способен оказывать ему незначительные услуги, но что для человека доброй воли нет ничего невозможного ради такого хорошего господина и такого великого короля».
Епископ Люсонский говорит о важности поддержки со стороны влиятельных при дворе особ. Необходимо, считает он, регулярно бывать в свете, на званых приемах и обедах, но не искать этих приглашений самому и постоянно сохранять достоинство. Быть на равных со всеми, не отдавать откровенного предпочтения кому бы то ни было, больше молчать и больше слушать, но не изображать из себя меланхолика или равнодушного; когда кто-то говорит, обнаруживать живой интерес. Собственное мнение излагать уважительно по отношению к собеседнику и ни в коем случае не резюмировать беседу и тем более не выносить осуждающих вердиктов.
На светских приемах говорить только о вещах, «которые не будут скучными для присутствующих и в то же время не представляют интереса для отсутствующих»: самые удобные темы — история и география; в разговоре избегать назидательности и не демонстрировать сверх меры своих познаний. Надлежит быть скромным, сдержанным, не возбуждать подозрений знаниями, выходящими за пределы общеизвестных фактов; демонстрация своих способностей может сослужить плохую службу. Если кто-либо рассказывает что-то новое, нужно без ложного стыда воспользоваться этим для расширения своей культуры, а при случае пересказать услышанную историю.
Избегать ненужной переписки, но всегда и сразу отвечать на полученные письма. Тщательно продумывать ответ, чтобы он не принес ни тебе, ни твоему адресату никакого вреда, даже в перспективе. Запечатывать письма только в последний момент для того, чтобы иметь возможность добавить туда несколько фраз. Опасные письма непременно сжигать, не доверяя их даже тайным шкатулкам. Снимать копии со своих наиболее важных писем и держать их при себе.
Лейтмотивом «Наставлений и правил...» звучит мысль о сдержанности как о главном правиле поведения придворного. Это трудное, но совершенно необходимое для успешной карьеры условие. Тщательно скрывать собственные замыслы и оберегать доверенные чужие секреты. Одно неосторожное слово может разрушить любой, самый хитроумный план. Сдержанность со всеми, включая ближайших друзей, так как именно они могут доставить самые крупные неприятности. «Когда некоторые вещи сорвались с языка или оказались на бумаге, их уже нельзя взять обратно».
Итак, цель Ришелье ясна — возвращение в Париж и приобщение к кормилу власти. Средства ее достижения — настойчивость, гибкость, сдержанность. Для успешного дебюта на политическом подиуме молодой честолюбец должен проявить не только усердие, но и умение ладить со светом и даже быть обаятельным. (П.П. Черкасов Кардинал Ришелье)
Отправлено: 12.10.11 12:05. Заголовок: В то же время случал..
В то же время случались и минуты отдыха, когда его разум устремлялся к предмету своих надежд. Чтобы восстановить свои силы, вновь набраться смелости, он забывает о нудной каторге поучений, которая ему противна. Он мечтает, а потом эти мечтания разочаровывают его, так как никакой воздушный замок никогда не удовлетворит этого монстра деятельности. Ему нужно большее: за отсутствием реальности он создает ее почти осязаемый образ. Тогда г-н де Люсон по собственной инициативе пишет еще один катехизис. Нет, ему не нужны наставления, ставшие столь близкими ему со дней, проведенных в Риме. Но когда он их пишет, он считает, что в состоянии их исполнить. Так этот чемпион веры становится автором «Наставлений, которые я дал себе, чтобы появиться при дворе». В своих мечтах он уже возвратился в Париж и выбирает – это база – себе жилище, которое не будет далеко «ни от Бога, ни от короля». Он анализирует характер Генриха IV и манеру, в которой удобно себя с ним вести: «Король любит острые и неожиданные возражения. Он нисколько не ценит тех, кто говорит без отваги, но требует к себе уважения. Важно учитывать, какому ветру он подвержен…» Никакой деталью нельзя пренебрегать: «Обязательно замолкать, когда король пьет». При дворе показаться гордым или навязчивым означает неискупимое осуждение. Сколькими другими правилами должен руководствоваться честолюбец! «Нельзя ни быть рассеянным, ни иметь отсутствующий взгляд, ни грустный и меланхоличный вид, когда кто-то говорит, и слушать с живым вниманием, а также изящно хвалить говорящего, но больше ценится молчание и внимание, чем слова и аплодисменты». Ришелье знает, какие шутки может сыграть с ним пылкость и высокомерие, которым он очень подвержен: «Принимая знатных сеньоров или разговаривая с ними, мне трудно было сдерживаться и держать свои чувства в себе. Там чем больше почитаем и уважаем человек, тем больше требуется выказывать к нему уважения и смирения». Постоянно владеть собой, никогда не поддаваться внезапному порыву, быть очень осторожным в письменных сообщениях, которые сохраняются! Эта последняя проблема очень трудна, так как необходимо отвечать своим корреспондентам и в то же время пользоваться пером как можно меньше. Естественно, сохраняются копии всех исходящих писем, а все документы, которые могут скомпрометировать, немедленно сжигаются: «Огонь должен сохранить те тайны, которые небезопасно доверять шкатулке». За этим следует настоящий трактат о скрытности. Добродетели молчания в нем превозносятся до небес. Молчание лучше всего способствует притворству, в особенности, то молчание, которое имеет целью «проглотить обиду, чтобы впоследствии за нее отомстить». А если вдруг так сложится, что нельзя ни промолчать, ни ответить без последствий? Что ж! тогда он даст «ответ, похожий на отступление, когда без беспорядочного бегства и сражений спасают людей и вещи». Это значит, что благочестивый епископ не колеблясь солжет. Редко можно встретить характер, столь четко оформившийся уже в ранней юности. (Филипп Эрланже. Ришелье: честолюбец, революционер, диктатор)
Отправлено: 12.10.11 18:54. Заголовок: До нас дошел один оч..
До нас дошел один очень интересный документ, который датируется началом 1610 года. Он был обнаружен уже в наши дни. Это памятная записка, в которой молодой епископ рассматривает, как ему вести себя при дворе.
Прежде всего он не должен искать знаков внимания и расположения к себе со стороны знати. Отказываться от приглашений - если они будут - на званые ужины, потому что это пустая трата времени. В том случае, если он примет участие в общем разговоре, стараться заинтересовать своих слушателей, никогда не прибегая ни к сплетням, ни к злословию по адресу тех, кто здесь не присутствует. Быть всегда опрятным, потому что «чистоплотность приближает человека к Богу, и он становится равным королю».
Очень интересно следующее, сформулированное им правило: «Ничего не оставлять на волю случая, всё подвергая расчету», или такое: «Никогда не упускать предоставившуюся возможность». Вот ещё одно правило: «Отвечая на поставленный вопрос, стараться не прибегать ко лжи, но и не высказывать опасную правду. В любом случае отвести свои войска в полном порядке, не понеся никаких потерь». (Хилэр Беллок Ришелье)
Арман Баше (псевдоним Поля Дюмона) родился в 1829 году в семье врача, в городе Блуа. Он был литератором, архивистом, полемистом, журналистом. Славился своим острым языком, был страстным спорщиком, нажил себе немало врагов. Переписывался с Шарлем Бодлером и Теофилем Готье, хорошо разбирался в истории Венеции и эпохе последних Валуа. Его работы посвящены герцогу Сен-Симону, изображению блондинок на картинах венецианских мастеров, тайным аспектам брака Луи 13 и Анны Австрийской, венецианской дипломатии, её тайной канцелярии, правителям Европы в отчетах венецианских дипломатов, итальянским комедиям при французском дворе конца 16 - начала 17 века и т.д.
Рукопись епископа Люсонского "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour" он опубликовал в книге под названием «Mémoire d'Armand Du Plessis de Richelieu, évêque de Luçon, écrit de sa main, l'année 1607 ou 1610, alors qu'il méditait de paraitre à la Cour, publié d'après l'original inédit, avec informations et notes», изданной в 1880 году.
Посмотрела я свои французские биографии кардинала. Вот что я узнала.
Ролан Мунье, знаменитый историк, считает, что Габриэль Аното (к которому, как к компетентному эксперту обращался Арман Баше) ошибся, приписав авторство "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour" епископу Люсона, почерк которого «узнал». Жюль Огюст Лэр (1836-1907), архивист и палеограф, то есть специалист в области исторического развития письма, его графических форм, определения авторства рукописей, места и времени их создания, утверждал в начале XX века, что автор этого текста («посредственного опуса», по его мнению) - историограф Генриха IV Пьер Матьё, скончавшийся в 1621 году. Считается, что он доказал ошибочную атрибуцию этого текста Баше и Аното. Ведь имелось много образцов почерка этого самого Матьё.
С ним солидарна Франсуаза Гильдехаймер. Дескать, давно известно, что не Ришелье автор этой рукописи, хотя бы потому, что он к этому времени был уже принят при дворе, не был неофитом, понимал, что к чему.
Зато Кармона в своей биографии кардинала уделяет пару страниц "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour". Он не высказывает ни малейших сомнений в авторстве епископа, цитирует фразы оттуда. Вот так-то.
Сообщение: 7111
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
30
Отправлено: 13.10.11 18:29. Заголовок: Amie du cardinal пиш..
Amie du cardinal пишет:
цитата:
Зато Кармона в своей биографии кардинала уделяет пару страниц "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour". Он не высказывает ни малейших сомнений в авторстве епископа, цитирует фразы оттуда. Вот так-то.
В книге "Франция при Ришелье" Кармона также допускает сомнения. Это сочинение вполне может принадлежать не епископу Люсонскому, поскольку, как считает Кармона, здесь великий кардинал предстает совершенно другим, отличным от образа, который сложился в традиционной историографии.
Отправлено: 13.10.11 19:10. Заголовок: Думаю, что давно пор..
Думаю, что давно пора провести новую экспертизу. Возможности, которыми обладает исследователь в начале XXI века, несравнимо богаче тех, что были в начале прошлого века. Стоило бы сканировать образцы почерка епископа Люсона, историка Матьё, эту рукопись, и с помощью существующих в криминалистике методов, с использованием новейших компьютерных программ, провести графологическую экспертизу. Стало бы достоверно известно, кто настоящий автор этого опуса. Надеюсь, что это всё же сделают в ближайшем будущем. К чему гадать на кофейной гуще?
Но лично мне кажется, что один из аргументов против - это то, что в манускрипте явно не упоминается о духовном сане автора. Также представляется маловероятным, чтобы такой осторожный человек, как Ришелье, смог написать такое и не уничтожить впоследствии. Оставить на суд потомков такую бомбу! Ришелье был очень озабочен тем, какое впечатление он производит на современников и потомков. Да он бы умереть спокойно не мог, если бы знал, что где-то лежат эти бумаги.
Сообщение: 7118
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
30
Отправлено: 13.10.11 20:18. Заголовок: Хотелось бы собрать,..
Хотелось бы собрать, освежить информацию о незаконченном и собственно не слишком известном сочинении епископа Люсонского - "Caput apologeticum" ("Апология здравому смыслу"). Кармона относит сие сочинение также к рангу несоответствующих традиционному портрету Ришелье. Это журнал несчастного изгнанника, находящегося в состоянии упадка из-за преследований нового режима. Люинь не только отправил епископа в ссылку в Авиньон, но также всю осень 1617-го года помышлял о начале процесса против него. Естественно, Люсон обо всем знал и писал "Caput apologeticum" для своей защиты. Но ветер переменился, и Caput остался незаконченным. До нас дошли страницы лихорадочного текста, в котором сформулированы аргументы к оправданию Кончини.
Чуждая среда угнетала ссыльного епископа. Все чаще он впадал в меланхолию, стал мнительным. Одолеваемый мрачными мыслями, Ришелье отводил душу в написании нового сочинения, названного «Апология здравому смыслу». Оно больше напоминало защитительную речь обвиняемого, что вполне соответствовало тогдашним настроениям Ришелье. Каждый день он ожидал вызова на процесс Барбена. Ему было известно, что почти все его письма к Кончини найдены и находятся в распоряжении его врагов.
Недвусмысленно намекая в «Апологии...» на свое подчиненное Кончини положение, Ришелье задавал риторический вопрос: «Кто и когда сказал, что вежливость — это преступление? Если же это преступление, то кто же его не совершал? Какой дворянин, какой офицер и какой принц не совершал подобной ошибки?» Ришелье пытается оправдать и свою роль при королеве-регентше: «Я повиновался королеве, это правда... Все — частные лица или официальные — руководствовались лишь ее указаниями. Никто и никогда не подвергал сомнению то, что говорила наша государыня, и я клянусь перед Богом, что никогда не сказала она ни слова, которое могло бы вызвать неудовольствие короля». Далее Ришелье, к месту и не к месту, говорит о своей верности королю. Решительно отвергает возводимые на него обвинения в том, что на своем посту он служил интересам Мадрида. Его содействие франко-испанскому союзу было продиктовано исключительно заботой о «благе государства». Заканчивается сочинение клятвенным заверением автора в совершенной лояльности: «Сын своего отца, всегда служившего королю, я и сам, в меру своих возможностей, делал то же самое...»
Завершив очередной труд, Ришелье, по здравом размышлении, упрятал его в потайной шкаф и никогда никому не показывал. Наверное, он понял, что самовосхваление — не лучшее средство защиты от обвинений. Любые, даже самые убедительные ссылки на прежние заслуги — бессмысленны, лишь способны усилить раздражение сильных мира сего. (П.П.Черкасов Кардинал Ришелье)
Отправлено: 14.10.11 02:22. Заголовок: В Авиньоне, пережевы..
В Авиньоне, пережевывая, будто горькую траву, воспоминания о своей опале, он столь же пылко составил записки «Caput Apologeticum», которые оправдывали его в глазах света, а особенно - в его собственных. В этом пылком защитительном выступлении можно найти неопровержимые аргументы, но искренность в них присутствует не всегда. Так, «любезности» по отношению к Галигаи вновь представлены как невинные и естественные. Равным же образом, он лукавит, «заявляя перед Богом», что Мария Медичи питала к Людовику XIII глубокую любовь и что она никогда не желала вызвать его неудовольствие. Изгнанник напоминает – в том числе, и самому себе – как высоко его ценили Генрих IV, Папа, Сорбонна, депутаты Генеральных Штатов. Он разочарованно отмечает: «Несчастному человеку вменяют в вину все. Что является добродетелью в фаворе, в опале становится пороком». Что самое интересное, он кичится своей терпимостью к гугенотам, а в особенности, защищается от обвинений в том, что он «испанец». Однако Люинь вошел в орбиту Австрийского дома. Павел V, с другой стороны, оставался единственным защитником епископа, так грубо высланного в папские владения. Некоторые историки из этого заключили, что решительность действий пришла к Ришелье во время его пребывания в Авиньоне. По правде говоря, его записки носят личный характер, «Caput Apologeticum» так и не был опубликован. (Филипп Эрланже. Ришелье: честолюбец, революционер, диктатор)
Сообщение: 7922
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
31
Отправлено: 17.02.12 21:07. Заголовок: Каковы же теперь мыс..
Каковы же теперь мысли Жозефа Бёрджина о сочинении "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour"? Он считает, что авторство принадлежит не Ришелье. Напомню, что "Наставления и правила, которыми я должен руководствоваться, чтобы привести себя ко двору" были написаны примерно в 1609-м году, а обнаружены в XIX столетии историком Аното. И хотя позднее было обнаружено, что Аното ошибся с авторством сочинения, начались упорные исследования и поиски нечто похожего под тем предлогом, что "Наставления" написаны в куртуазном духе, а Ришелье ему соответствовал. Но всё дело в том, что у Ришелье не было необходимости подписывать другую работу, особенно в тот момент: он уже появлялся при дворе, он был знаком с Генрихом IV, Сюлли, дю Перроном и другими, и в 1609-м более заботился об управлении собственным диоцезом, чем частыми посещениями королевского двора.
Сообщение: 13057
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Франция, Париж
Репутация:
35
Отправлено: 07.01.15 02:33. Заголовок: Amie du cardinal пиш..
Amie du cardinal пишет:
цитата:
Посмотрела я свои французские биографии кардинала. Вот что я узнала. Ролан Мунье, знаменитый историк, считает, что Габриэль Аното (к которому, как к компетентному эксперту обращался Арман Баше) ошибся, приписав авторство "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour" епископу Люсона, почерк которого «узнал». Жюль Огюст Лэр (1836-1907), архивист и палеограф, то есть специалист в области исторического развития письма, его графических форм, определения авторства рукописей, места и времени их создания, утверждал в начале XX века, что автор этого текста («посредственного опуса», по его мнению) - историограф Генриха IV Пьер Матьё, скончавшийся в 1621 году. Считается, что он доказал ошибочную атрибуцию этого текста Баше и Аното. Ведь имелось много образцов почерка этого самого Матьё. С ним солидарна Франсуаза Гильдехаймер. Дескать, давно известно, что не Ришелье автор этой рукописи, хотя бы потому, что он к этому времени был уже принят при дворе, не был неофитом, понимал, что к чему. Зато Кармона в своей биографии кардинала уделяет пару страниц "Instructions et Maximes que je me suis donnes pour me conduire a la cour". Он не высказывает ни малейших сомнений в авторстве епископа, цитирует фразы оттуда. Вот так-то.
Анри Тессье солидарен с Роланом Мунье и Франсуазой Ильдешаймер. Он пишет, что историки сегодня согласны с тем, что Ришелье не является автором и что речь идет о приписываемом ему ложно документе. Аргументом Тессье является стиль, отличный от стиля кардинала. Более того, конец сочинения слишком циничный и наивный.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Отправлено: 12.10.11 11:20. Заголовок: Малоизвестные сочинения Ришелье
- участник сейчас на форуме