Сообщение: 52
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
Отправлено: 31.10.08 20:52. Заголовок: Карл I - несчастный герой романа Дюма (биография и портреты)
Карл I (19 ноября 1600—30 января 1649, Лондон) — король Англии, Шотландии и Ирландии (1625—1649) из династии Стюартов. Его политика абсолютизма и церковные реформы вызвали восстания в Шотландии и Ирландии и Английскую революцию. В ходе гражданских войн Карл I потерпел поражение, был предан суду парламента и казнён 30 января 1649 г. в Лондоне.
Молодые годы Карл I был вторым сыном короля Англии и Шотландии Якова I и Анны Датской. Он родился 19 ноября 1600 г. в Данфермлинском дворце в Файфе, Шотландия. В детстве Карл не отличался особенными способностями, поздно научился ходить и говорить. После того, как его отец в 1603 г. стал королём Англии и переехал в Лондон, принц Карл ещё некоторое время оставался в Шотландии, будучи крайне болезненным ребёнком, трудно переносящим переезды. Даже достигнув зрелости, Карл I продолжал испытывать проблемы со здоровьем и был очень низкого роста — всего 162 см.
Наследником престола Англии и Шотландии был старший брат Карла Генри, принц Уэльский, на которого возлагались большие надежды в английском обществе. Карл в 1603 г. был возведён в титул герцога Олбани, а в 1605 г. стал герцогом Йоркским. Однако в 1612 г. принц Генри неожиданно скончался, и Карл стал наследником короля Якова I, принцем Уэльским и графом Честерским (с 1616 г.).
Уже в 1620 г. начались переговоры о браке принца Карла с испанской инфантой, что вызвало недовольство английского парламента, стремящегося к союзу к протестантскими государствами. В то же время принц сильно сблизился с фаворитом своего отца Джорджем Вильерсом, 1-ым герцогом Бекингемом. В 1623 г. они вместе совершили авантюрное путешествие в Мадрид и лично вмешались в переговоры о браке. Но личная неприязнь между Бекингемом и испанским королевским двором, а также требование испанцев о переходе принца в католичество расстроили переговоры и свадьба не состоялась. Более того, Бекингем и Карл по возвращению в Англию выступили за разрыв отношений с Испанией и объявление войны. Уже в 1624 г. английский экспедиционный корпус высадился в Нидерландах для ведения военных действий против испанской армии. Одновременно начались переговоры о браке Карла и Генриетты-Марии, дочери Генриха IV, короля Франции.
Начало царствования Вступив на престол, Карл, для ведения войны на континенте, потребовал от парламента субсидий; но парламент хотел решить сначала дела о незаконных корабельных налогах и о религиозных вопросах. Карл два раза распускал парламент и самовластно собирал подати. Не получив достаточно денег, Карл принужден был вновь созвать парламент и утвердить «петицию о правах».
Единоличное правление и религиозные реформы В 1628 г. был убит Бекингем, имевший большое влияние на Карла. Незаконный сбор податей, вопреки «петиции о правах», возбудил негодование в парламенте, который был в 1629 г. снова распущен Карлом. После этого он правил 11 лет сам, доставая деньги поборами, штрафами, монополиями и тому подобными путями. В это время выдвинулся Томас Уэнтворт, впоследствии граф Страффорд, человек даровитый, но жестокий и властолюбивый; он придумал план (Thorough) введения абсолютной власти короля, при помощи постоянного войска, и с успехом применял его сам, будучи наместником Ирландии. Желая ввести повсюду в королевстве единую епископальную церковь, Карл преследовал пуританство, отдавая перед ним предпочтение даже папизму; примасу Лоду он разрешил ввести безбрачие духовенства, учение о чистилище, молитву об умерших и многие другие догматы, сближавшие церковь с Римом.
Политика в Шотландии Основными целями политики Карла I были усиление власти короля и, что, возможно, ещё более важно, церкви. Ради этого король был готов пожертвовать традиционными правами сословий и принципом неприкосновенности частной собственности его подданных. Трагедия правления Карла I во многом, однако, объяснялась не столько целями короля, сколько методами их реализации: почти всегда плохо продуманными, слишком прямолинейными и с четко выраженной окраской келейности, что влекло за собой рост недовольства широких слоев населения и усиление оппозиции королю. Кроме того, в отличие от своего отца, Карл I не был близко знаком с обстановкой в Шотландии, а среди его советников практически не было шотландцев. В результате едиственным способом коммуникации с шотландскими оппозиционерами стало силовое давление, аресты и манипулирование королевскими прерогативами.
В 1625 г. Карл I издал «Акт о ревокации», согласно которому аннулировались все земельные пожалования королями Шотландии, начиная с 1540 г. Прежде всего это касалось бывших церковных земель, секуляризированных в период Реформации. Дворяне могли сохранить эти земли в своей собственности, но при условии денежной компенсации, которая шла на поддержку церкви. Этот указ затрагивал большую часть шотландского дворянства и вызвал массовое недовольство. Однако король отказался рассматривать петицию шотландцев против ревокации. В том же году парламент Шотландии под давлением короля санкционировал обложение налогом на четыре года вперед. Это вскоре привело к тому, что налогообложение земель и доходов в стране стало постоянным, а такая практика не соответствовала традиционным для Шотландии представлениям об источниках финансирования короля.
Практически с самого начала своего правления Карл I стал активно привлекать на высшие государственные должности епископов. Первым лицом королевской администрации Шотландии стал Джон Споттисвуд, архиепископ Сент-Эндрюсский, лорд-канцлер с 1635 г. Большиство в королевском совете перешло к епископам в ущерб шотландским аристократам, епископы также фактически стали определять состав Комитета статей и кандидатуры на должности мировых судей. К сожалению, значительная часть представителей шотландского епископата того времени не пользовалась авторитетом у своей паствы и не имела связей с дворянством. Аристократия же, оттесненная от управления, не имела доступа к королю, двор которого практически постоянно находился в Лондоне.
Оппозиция, прежде всего дворянская, правлению Карла I возникла практически сразу после его вступления на престол. Пытаясь не допустить её усиления, король после 1626 г. отказывался созывать парламент Шотландии и генеральную ассамблею шотландской церкви. Лишь в 1633 г., во время первого приезда короля в Шотландии, был созван парламент, который под давлением Карла I утвердил акт о супрематии короля в вопросах религии. Одновременно Карл I ввёл в шотландское богослужение ряд англиканских канонов и образовал новое епископство – Эдинбургское, во главе которого встал Уильям Форбс, ярый сторонник англиканских реформ. Это вызвало взрыв возмущения в Шотландии, однако Карл I вновь отказался рассматривать петицию шотландских дворян против церковных нововведений и манипулирования королем выборами в парламент. Один из авторов петиции, лорд Балмерино был в 1634 г. арестован и приговорен к смерти по обвинению в измене.
Несмотря на рост оппозиции королевским реформам в сфере богослужения, Карл I продолжил политику сближения шотландского пресвитерианства с англиканством. В 1636 г. за подписью короля были изданы реформированные каноны шотландской церкви, в которых отсутствовало упоминание о пресвитериях и приходских собраниях, а в 1637 г. введена новая литургия, культ святых, богатое церковное убранство и предусматривающая целый ряд англиканских элементов. Эти реформы были восприняты в шотландском обществе как попытка реставрации католических обрядов и вызвали консалидацию всех сословий в оппозиции католицизму, епископату и авторитаризму короля.
Восстание в Шотландии23 июля 1637 г. попытка провести первое богослужение по новой литургии в Эдинбурге вызвало стихийное восстание горожан. Этот бунт был немедленно поддержан в разных частях Шотландии и вызвал поток петиций королю из различных графств и городов против реформы литургии. В ответ Карл I приказал удалить из Эдинбурга петиционеров. Лидеры дворянской оппозиции (Балмерино, Лаудон, Роутс) подали королю протестацию против епископата и реформы церкви и объявили о созыве собрания сословий Шотландии. Под давлением роста движения епископы были вынуждены покинуть шотландский королевский совет, более того, ряд его членов присоединились к оппозиции (граф Траквер, лорд Лорн).
28 февраля 1638 г. в Эдинбурге представителями шотландской аристократии, дворянства, духовенства и городов был подписан Национальный ковенант — манифест оппозиции, осуждавший попытки реформирования пресвитерианской церкви и предусматривающий совместные действия шотландской нации для защиты религии. Ковенант также утвердил супрематию парламента в законодательной сфере, сохранив, однако, лояльность королю. Копии этого манифеста были разосланы в основные города и графства Шотландии и по всей стране подписание и клятвы верности Ковенанту приняли массовый характер. Шотландский народ сплотился вокруг Национального Ковенанта на защиту своей веры.
На переговоры с ковенантерами король направил маркиза Гамильтона и предложил приостановить действие новых канонов и литургии. Однако это уже не могло удовлетворить шотландцев, требующих теперь полной ликвидации епископата. Провал миссии Гамильтона заставил Карла I расширить свои уступки: 10 сентября 1638 г. было отменено действие «Пяти статей», всех новаций в богослужении и подтверждено «Негативное исповедание» Якова VI. Король также согласился на созыв генеральной ассамблеи шотландской церкви в Глазго. На выборах ковенантеры одержали полную победу. В результате ассамблея, отменив все церковные реформы короля, приняла решение об упразднении епископата. Это означало разрыв с королем и начало войн между Карлом I и его шотландскими поддаными, вошедших в историю под названием «Епископские войны».
Гражданская война
Антони Ван Дейк. Карл I с трёх сторонВ это время вспыхнуло восстание в Ирландии, где Карл собрал деньги от католиков, обещав им льготы, но не исполнил обещанного. После окончательного разрыва с парламентом Карл, 23 августа 1642 г., поднял в Ноттингеме королевское знамя, чем формально началась гражданская война. После первых побед Карла и нерешительных битв 1644 и 1645 гг., 14 июля 1645 г. произошло сражение при Несби; здесь у побежденного Карла были захвачены его бумаги, обнаружившие его сделки с католиками, обращение за помощью к иностранным державам, соглашение с ирландцами. В мае 1646 года Карл явился в лагерь шотландцев в Кельгэме и содержался в Шотландии почти как узник, лавируя в своих обещаниях между пуританами и пресвитерианцами, пока в январе 1647 года не был, за 400000 фунтов стерлингов, передан в руки английского парламента, который поместил его в Гольмби, под строгим надзором. Отсюда, захваченный армией, Карл переведён был в Хэмптон-Кортский дворец. Кромвель и Айртон предложили ему условия возвращения власти, очень умеренные; но Карл, надеясь получить больше выгод, тайно переговаривался с парламентом и шотландцами и уклонялся от предложений Кромвеля; в ноябре 1647 года он бежал на остров Уайт, но вскоре вновь попал в плен. Из плена Карла пытался спасти Артур Капель, но он сам был вынужден сдаться в плен генералу Томасу Ферфаксу близ города Колчестера.
Суд и казнь Подстрекательства к восстанию, которые он продолжал и из тюрьмы, привели к петициям от всех полков о назначении суда над Карлом. «Охвостье» выбрало 150 комиссаров (потом число их уменьшено до 135), с юристом Джоном Брэдшоу во главе, для суда над королем. Карл предстал перед этим судилищем, которое признало его виновным, как тирана, изменника и врага отечества, и присудило его к смерти. 30 января 1649 года Карл был обезглавлен в Уайтхолле. В предсмертной речи заявил с эшафота собравшейся толпе: "Я должен сказать вам, что ваши вольности и свободы заключены в наличии правительства, в тех законах, которые наилучшим образом обеспечивают вам жизнь и сохранность имущества. Это проистекает не из участия в управлении, которое никак вам не надлежит. Подданный и государь - это совершенно различные понятия". За несколько минут до казни Карл I продолжал отстаивать абсолютизм с таким же упрямством, как и в годы наибольшего расцвета своего могущества. После свершения казни палач поднял голову бывшего короля и выкрикнул : "Вот голова изменника". Тело Карла было отвезено в Виндзор и 8 февраля погребено без всякого отпевания.
Характеристика Частная жизнь Карла была безукоризненна; он обладал вкусом в литературе и искусстве, но у него не было самых существенных качеств короля; по отношению к любимцам он обнаруживал привязанность, доходившую до слабости, двоедушие считал политической мудростью и легко нарушал свои обещания.
А как вы оцениваете короля? Какие чувства он вызывал у вас после прочтения романа Дюма?
Сообщение: 8
Зарегистрирован: 08.10.08
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
0
Отправлено: 01.11.08 19:00. Заголовок: МАКСимка пишет: А к..
МАКСимка пишет:
цитата:
А как вы оцениваете короля?Какие чувства он вызывал у вас после прочтения романа Дюма?
*Покосилась на свое личное звание* Гм... Надо объяснять? На меня, правда, наиболее негативное впечатление произвел не романтизированный образ Карла в романе, а его куда более реалистичный образ в книге "Кромвель" Т. Павловой (серия ЖЗЛ), прочитанной сразу после "Двадцати лет спустя".
МАКСимка
Сообщение: 71
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
*Покосилась на свое личное звание* Гм... Надо объяснять?
Судя по звание, вам не надо))) Джоанна пишет:
цитата:
а его куда более реалистичный образ в книге "Кромвель" Т. Павловой (серия ЖЗЛ),
А вы уверены, что в этой книге он реалистичен?
Джоанна
Палач-доброволец
Сообщение: 10
Зарегистрирован: 08.10.08
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
0
Отправлено: 02.11.08 22:08. Заголовок: МАКСимка пишет: А в..
МАКСимка пишет:
цитата:
А вы уверены, что в этой книге он реалистичен?
Ну, потом я одной этой книгой не ограничилась)) Знаете, на меня произвело негативное впечатление поведение Карла на суде. Все-таки, ему надо было адекватнее оценивать ситуацию, прежде чем отказываться от предоставленного слова. Тем более, что потом он сам же пожалел об этом.
МАКСимка
Сообщение: 75
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
Знаете, на меня произвело негативное впечатление поведение Карла на суде
Ну да, с этим я согласен. Он конечно повёл себя далеко не так, как, например, Мария Антуанетта. Но на самом дело, его слово вряд ли бы его спасло. Хотя конечно эта надменность побудила кого-то голосовать за смерть.
Джоанна
Палач-доброволец
Сообщение: 12
Зарегистрирован: 08.10.08
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
0
Отправлено: 02.11.08 22:51. Заголовок: МАКСимка пишет: Но ..
МАКСимка пишет:
цитата:
Но на самом дело, его слово врядли бы его спасло.
Вполне вероятно, что нет. Дело зашло слишком далеко, чтобы можно было повернуть обратно. С другой стороны, это был первый в истории случай, когда короля приговаривали к смерти, как обычного преступника. Многих сама эта идея приводила в трепет. Более тонкий дипломат и искусный политик, думаю, сумел бы на этом сыграть.
МАКСимка
Сообщение: 76
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
Более тонкий дипломат и искусный политик, думаю, сумел бы на этом сыграть.
Определённо смог бы, но именно потому, что он был не дипломат и самое главное не искусный политик, ему и отрубили голову.
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 2
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
0
Отправлено: 04.11.08 14:12. Заголовок: Категорически не сог..
Категорически не согласна с оценкой Карла I, данной как в заглавии статьи, так и в высказываниях многоуважаемых участников форума.
Джоанна, Павлова писала в 1980-х гг., т.е. когда полностью доминировала революционная точка зрения. Более того, виггские сказки до сих пор предпочитаемы в Англии, нежели серьезное исследование документов, которое началось примерно с середины XX века. Согласно им, перед нами вырисовывается абсолютно другой образ монарха, честного, порядочного, да, может быть, чересчур прямолинейного, однако в нем не было коварства, которое так любят ему приписывать, не было и высокомерности. Ну и что, что человек не сквернословил, был молчалив и отличался царственной осанкой - неужели это все признаки высокомерия? Даже Кромвель симпатизировал Карлу как личности, готов был служить ему, однако голландские спонсоры революции потребовали казни короля, на что Оливер, вынужденный платить армии, должен был пойти. Процесс превратился в фарс, не имея под собой ни малейшего законного основания. В чем неадекватность поведения Карла на суде? В том, что он не признавал его полномочий? Это судилище попирало все законы Англии, так что король был абсолютно прав, отказываясь сотрудничать с кучкой людей, заранее решившей отправить его в мир иной. Что до действий Карла в мирный период, то он был вполне приличным королем. Его заслуги упорно замалчиваются, однако никаких незаконных поборов и удушения населения налогами не имело место быть. Наоборот, он всячески противился обнищанию англичан, заставляя лордов, сгонявших фермеров с их земель в процессе т.н. огораживания, выплачивать солидную компенсацию или возвращать земли. Он осушал болотистые районы. Он начал строительство военно-морского флота, заложив тем самым основы будущего морского могущества своей страны. Он проводил мирную внешнюю политику, избавляя Англию от лишних расходов, при этом заставляя европейские державы считаться со своим мнение (недаром тот же Ришелье желал, чтобы Карл, если не поддержал Францию в войне с Габсбургами, то хотя бы заявил ос воем нейтралитете. Испанцы желали того же. Если искали дружбы Карла, значит, не так уж он был слаб и беспомощен). Он покровительствовал колониальной торговле и поселенцам (именно в честь него названа провинция, а ныне штат, Каролина, а в честь его жены, Генриетты-Марии, штат Мэриленд). Он начал перестраивать Лондон и пытался очистить его от грязи. Список можно продолжить. Поэтому не стоит поддаваться и принимать голословные обвинения, которые выдвигали историки виггского пошиба, целью которых было представить королей из династии Стюартов вообще, а Карла I в частности, эдакими исчадиями ада, бездарями, хотя это было совершенно не так. Карла I по праву называли "последним джентльменом на английском троне", что более чем заслужено: честный, достойный, очень ответственный человек пал жертвой собственной порядочности, уверовав в то, что его подданные не желают гибели своей страны и согласны вновь жить в мире и порядке.
МАКСимка
Сообщение: 78
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
честный, достойный, очень ответственный человек пал жертвой собственной порядочности, уверовав в то, что его подданные не желают гибели своей страны и согласны вновь жить в мире и порядке.
Если бы всё было так, революции не произошло бы и все жили бы долго и счастливо. Snorri пишет:
цитата:
Поэтому не стоит поддаваться и принимать голословные обвинения, которые выдвигали историки виггского пошиба, целью которым было представить королей из династии Стюартов вообще, а Карла I в частности, эдакими исчадиями ада, бездарями, хотя это было совершенно не так
Это конечно возможно, но про Карла я знаю не много, но может это и правда, так как, например, про нашего Николая II аналогичная ситуация, ещё более тяжёлая и усугибшаяся.
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 3
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
0
Отправлено: 04.11.08 14:21. Заголовок: МАКСимка Если бы всё..
МАКСимка
цитата:
Если бы всё было так, революции не произошло бы и все жили бы долго и счастливо.
Революции случаются по целому ряду причин, среди которых личность правителя - один из последних факторов. Людовик XVI был прекраснейшим человеком - а как он завершил свой жизненный путь, мы знаем.
цитата:
Это конечно возможно, но про Карла я знаю не много, но может это и правда, так как, например, про нашего Николая II аналогичная ситуация, ещё более тяжёлая и усугибшаяся.
Да нет, не более тяжелая. Но Николай даже ничего не предпринимал, чтобы удержать свою корону, а Карл с оружием в руках пытался усмирить бунтовщиков. Что на его месте сделал бы любой другой.
МАКСимка
Сообщение: 79
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
Отправлено: 04.11.08 14:43. Заголовок: Snorri пишет: Но Ни..
Snorri пишет:
цитата:
Но Николай даже ничего не предпринимал, чтобы удержать свою корону, а Карл с оружием в руках пытался усмирить бунтовщиков
У Карла было целое войско сторонников, готовых сражаться за короля и монархию а Николая предали даже генералы армии.Тем более, я думаю ,Гражданской войны император тоже не захотел бы. Snorri пишет:
цитата:
Революции случаются по целому ряду причин, среди которых личность правителя - один из последних факторов
Я согласен, что по ряду причин.Я вообще считаю, что ни одна революция ещё не произошла без хорошей подготовки. Но если всё прекрасно, врядли революцию захотели бы. Snorri пишет:
цитата:
Людовик XVI был прекраснейшим человеком - а как он завершил свой жизненный путь, мы знаем.
Луи 16 в течении революции совершил немало ошибок, предопределивших его судьбу.
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 4
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
0
Отправлено: 04.11.08 14:50. Заголовок: МАКСимка У Карла был..
МАКСимка
цитата:
У Карла было целое войско сторонников, готовых сражаться за короля и монархию а Николая предали даже генералы армии.Тем более, я думаю ,Гражданской войны император тоже не захотел бы.
Так и Карла предавало близкое окружение. Ошибочно полагать, что английская Гражданская война - это противостояние аристократии и буржуазии. В обоих лагерях присутствовали и те, и другие. Главнокомандующими парламентской армией были графы Эссекс, Манчестер и лорд Ферфакс.
цитата:
Луи 16 в течении революции совершил немало ошибок, предопределивших его судьбу.
Например? Кроме той, разумеется, что не утопил всех в крови/не купил.
МАКСимка
Сообщение: 82
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
1
Отправлено: 04.11.08 18:34. Заголовок: Snorri пишет: Так и..
Snorri пишет:
цитата:
Так и Карла предавало близкое окружение. Ошибочно полагать, что английская Гражданская война - это противостояние аристократии и буржуазии. В обоих лагерях присутствовали и те, и другие
Это понятно, но всё равно преданные ему люди были, были главнокомандующие, были армии. Snorri пишет:
цитата:
Например?
Например, его двуличность: то он потакает революции, то он сбегает в Варенн.Позор Людовика- его бегство в Варенн.Кошмар.
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 5
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
0
Отправлено: 04.11.08 23:02. Заголовок: МАКСимка Это понятно..
МАКСимка
цитата:
Это понятно, но всё равно преданные ему люди были, были главнокомандующие, были армии.
Были. И у Николая были. Иначе откуда взялись все эти белые генералы в Гражданскую? Иной вопрос, как кто распорядился своими силами. Плюс умение революционных сил воспользоваться ситуацией. Не забывайте, что в случае с Карлом это был один из первых опытов революции и гражданской войны, а между серединой XVII века и 1917 годом таких было немало. Те, кто устроил Февральскую революцию и большевики не были дураками, умели из предыдущего опыта извлекать уроки.
цитата:
Например, его двуличность: то он потакает революции, то он сбегает в Варенн.Позор Людовика- его бегство в Варенн.Кошмар.
Простите, я не вижу здесь никакой двуличности. Человек доведен до отчаянья, потому что уже не знает, что ему делать, когда все аргументы исчерпаны. Да, Людовик шел на уступки революции, но он надеялся усмирить тем самым революционные настроения. Не получилось. А когда возникла реальная угроза его собственной семье, тогда он и решился на этот отчаянный шаг. Как говорят Евангелие и господин кардинал, "несудите опрометчиво" ;-)
Джоанна
Палач-доброволец
Сообщение: 13
Зарегистрирован: 08.10.08
Откуда: Россия, Москва
Репутация:
0
Павлова писала в 1980-х гг., т.е. когда полностью доминировала революционная точка зрения.
Я в курсе, именно тогда я это и читала) С тех пор мне в руки попадали книги авторов, придерживавшихся самых разнообразных взглядов, в том числе и авторов, занимавших откровенно роялистские позиции. И действительно, образ Карла там описывался в совсем иных красках. Но меня-то это роялисткой не делает... Я же тут говорю о своем имхе, а не о вселенской истине) Ну, вечно я на стороне тех, кто бузит, ну, что тут поделаешь... *посмотрела на личные звания своих собеседников* Господа, ничего личного)
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 31
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
-1
Предлагаю вашему вниманию свою статью, посвященную Карлу I. Она была написана два года назад и требует доработки, однако пока выкладываю то, что имеется.
"Белый король"
Детство
Карл родился 19 ноября 1600 года в Данфермлине, одном из королевских замков Шотландии. Его родители, Иаков VI Стюарт и Анна Датская, уже имели двоих детей, Генри Фредерика (1594), которому в будущем предназначалось сменить отца на престоле, и Елизавету (1596), а потому рождение герцога Олбани (именно такой титул получал второй сын шотландского монарха) не вызвало особого интереса. Накануне родов Анна пережила сильнейший стресс, связанный с раскрытием одного из заговоров против ее мужа, к тому же сказалась нехорошая наследственность, связанная с пристрастием Иакова и его отца, лорда Дарнли, второго супруга Марии Стюарт, к крепким напиткам, а потому младенец оказался крайне слабым, настолько, что никто не верил, что он проживет и несколько лет. Как правило, любой принц с рождения переходил под опеку знатного семейства, отвечавшего за его взросление и образование, однако в данном случае королю пришлось потрудиться, чтобы найти воспитателя: страх, что мальчик умрет у них на руках, заставлял аристократов отклонять предложение Якова. Наконец, лорд Керри и его супруга согласились взять опеку над Карлом. Маленький герцог рос во все том же мрачном Дамферлине, редко выходя за пределы замка и почти не видя солнца, которое, впрочем, нечастый гость в тех краях. Недостаток витаминов, а также врожденные проблемы со здоровьем отразились на его развитии: его коленные суставы были настолько слабы, что до трех лет Карл так и не выучился ходить и почти не разговаривал. Однако не стоит считать его слабоумным или отсталым ребенком: как отмечали врачи, он все прекрасно понимал и умственно ничем не отличался от своих более здоровых сверстников.
После смерти Елизаветы I английский трон перешел к Стюартам, и Иаков VI Шотландский, сын казненной покойной королевой Марии Стюарт, был провозграшен Иаковом I Английским. Несмотря на то, что с 1603 года у Шотландии и Англии был один монарх, объединение двух королевств произошло лишь в 1707 году, при королеве Анне, внучке Карла I. Новый английский сюзерен отправился в Лондон, оставив младшего сына в Данфермлине, т.к. врачи беспокоились, выдержит ли мальчик дальнюю поездку. Вскоре из Англии был прислан опытный врач, сумевший помочь высокородному подопечному научиться ходить и говорить, и летом 1604 года маленький герцог Йоркский (так назывался второй сын короля Англии) встретился с родителями после более чем годовалой разлуки. Принца поселили во дворце Уайтхолл, где он жил незаметно в последующие годы.
Почему незаметно? Все внимание было приковано к Генри, которому прочили славное будущее и с чьим именем британцы связывали свои надежды. Умный, образованный, красивый, волевой, принц Уэльский покорял окружающих, которые не всегда отмечали свойственные ему высокомерие и чрезмерную воинственность. В тени такого блестящего старшего брата и рос Карл, пока еще болезненный застенчивый ребенок. Никакой зависти или соперничества между братьями, однако, не было: младший боготворил старшего, всегда выказывая свое обожание и восхищение.
Постепенно здоровье герцога Йоркского стало налаживаться: он перерастал детские болезни, а также очень много занимался спортом, любовь к которому сохранил на всю оставшуюся жизнь. Каждое утро он совершал пробежки по Сент-Джеймсскому парку, ездил верхом, учился фехтовать, стрелять из лука и аркебузы, а также управляться с другими видами оружия, в теплое время плавал, играл в кегли, привезенный из Шотландии гольф и обожаемый им теннис. К юности будущий король окончательно окреп и до самой смерти почти не болел. Детские недуги, однако, не прошли бесследно. Несмотря на то, что Карл был, по описаниям современников, "крепкого и пропорционального телосложения", его рост составлял 162 см. В семействе Стюартов, где многие женщины были порядка шести футов (примерно 180 см), это считалось аномалией. Впрочем, сыновья Карла "восстановили справедливость" и уродились очень высокими мужчинами. Также Карл всю жизнь страдал от заикания, избавиться от которого он так и не смог. Говорят, оно оставило его лишь в Вестминстерском дворце, где состоялся печально известный суд на королем.
Помимо физической подготовки, принц получил превосходное образование, курировавшееся непосредственно Иаковом. Несмотря на свой беспутный образ жизни, тот славился как один из ученейших людей своего времени. Карл свободно говорил на французском, итальянском и испанском языках, владел латынью и греческим, разбирался в теологии, обожал литературу и иногда сам занимался переводами, а также писал стихи и рисовал, правда, "в стол". Интерес к естественным наукам не обошел принца стороной. Карл любил механику, особенно увлеченно изучая устройство часового механизма (это пристрастие, как и некоторые другие, передалось его сыну Карлу II, собравшему большую коллекцию всевозможных часов), и с почтением относился к медицине. Великий Уильям Гарвей, его личный врач, посвятил свой труд по кровообращению своему высокому покровителю.
В 1612 году Англия облачилась в траур: умер 18-летний принц Генри. И именно тогда страна в целом и придворные в частности стали обращать внимание на робкого подростка, всегда державшегося в стороне и предпочитавшего отмалчиваться в светских разговорах. Получение титула принца Уэльского мало изменило существование Карла. В центре внимания постоянно находились фавориты его отца, самыми яркими из которых стали красавчик Роберт Карр, граф Сомерсет, и известный всем по "Трем мушкетерам" Джордж Вилльерс, получивший, в конце концов, титул герцога Бэкингемского (подобный дар рассматривался как знак величайшей привязанности влюбленного Иакова, т.к. в то время все герцогские титулы принадлежали лишь членам королевской фамилии). Принц и фаворит первоначально конфликтовали, причем, в их ссорах король всегда становился на сторону Стини (таково было прозвище, данное им Вилльерсу. Считалось, что будущий герцог был похож на одно из витражных изображений Святого Стефана). Лишь после смерти Анны Датской (1619) молодые люди смогли найти общий язык и стали ближайшими друзьями.
Путешествие в Мадрид
Время шло, и наследнику английской короны предстояло жениться. Иаков I давно, еще пока был жив Генри, подумывал о браке принца Уэльского с испанской инфантой, одной из дочерей правителя могущественнейшего дома Европы, и после смерти старшего сына не оставлял планов породниться с Габсбургами через женитьбу младшего. Переговоры велись неспешно, настолько, что терпение Бэкингема лопнуло, и он предложил Карлу весьма эксцентричную идею - отправиться инкогнито в Мадрид, чтобы, шокировав идальго своим поведением, ускорить переговорный процесс и вернуться на Туманный Альбион вместе с молодой женой. Карл, юноша романтичный, настолько, что убедил себя, будто влюблен в инфанту Марию, которую доселе никогда не видел, с жаром согласился, и вместе друзья уговорили престарелого Иакова дать августейшее согласие на поездку. Правдами и неправдами, осторожный Стюарт, которого Генрих IV называл "мудрейшим дураком в христианском мире", был убежден "своими милыми мальчиками" в целесообразности поездки и отпустил их в Испанию. Однако сразу же после их отъезда Иаков понял, какую глупость совершил: его единственный сын и наследник отправился почти без сопровождения в страну, с которой, несмотря на поддерживаемые им мирные отношения, приходилось постоянно держать ухо востро, - но было уже поздно.
Сам же Карл наслаждался свободой. Помимо них с Бэкингемом, в поездку отправились еще трое сопровождающих. Пересекнув Ла Манш, маленькая компания вскоре добралась до Парижа, где принц и герцог посетили Лувр. Любой желающий мог насладиться зрелищем королевской семьи, чем не преминул воспользоваться и Карл. В тот день королева Анна Австрийская репетировала с некоторыми аристократами придворный балет (смесь насыщенной аллегориями пантомимы с многочисленными танцами; в Англии аналогичные преставления назывались масками). Принц Уэльский не сводил глаз с молодой женщины, считавшейся первой красавицей Европы: еще бы, инфанта Мария была ее родной сестрой. Величественная белокурая испанка совершенно затмевала маленького угловатого подростка, 13-летнюю принцессу Генриетту-Марию, сестру Людовика XIII, которая, узнав, что в Париже проездом был английский принц, ехавший свататься в Эскориал, густо покраснела и сказала, что ему "не следует искать невесту так далеко".
В марте 1623 года небольшая кавалькада из скромно одетых молодых дворян въехала в столицу Испании. Об этом событии, казалось бы, ничем не примечательном, был немедленно извещен граф Оливарес, могущественный министр короля Филиппа IV. Поначалу испанцы сделали вид, будто Карл приехал, чтобы сменить веру и вернуть погрязшую в ереси Англию в лоно Римско-Католической церкви. Однако в этом вопросе принц был непреклонен. Однажды, по настоянию короля Филиппа, Карл встретился в самыми выдающимися испанскими теологами, которые должны были убедить будущего правителя Британии в губительности англиканского учения, но дискуссия не заладилась, и Стюарт покинул собравшихся, заявив, что не собирается менять конфессию.
Сватовство к донье Марии складывалось неудачно. Суровый кастильский этикет запрещал молодым людям разговаривать, да и видеться они могли лишь по несколько минут, разумеется, в присутствии многочисленных дуэний. Дважды Карлу приходилось нарушать церемониал, чтобы хоть как-то поведать своей возлюбленной о томившем его нетерпении и радости от встречи с ней: в первый раз, когда, вместо положенной степенной речи, принц опустился на колени перед инфантой и стал пылко признаваться ей в любви, и во второй, когда во время прогулки Марии по закрытому саду британец перебрался через ограду и подбежал к ошарашенной девушке, которая немедленно упала в обморок от такой эскапады. Впрочем, сама принцесса не испытывала восторга при мысли о браке с еретиком. "Лучше в монастырь!" - плакала она.
Испанцам же миловидный заморский принц понравился, даром что протестант: один его поступок в духе странствующего рыцаря, отправившегося на поиски возлюбленной, вызывал отклик в пылких пиренейских душах. Юный Филипп IV также быстро нашел общие точки соприкосновения со своим гостем: молодые люди оказались страстными любителями живописи и театра, а последнего весной-осенью 1623 года хватало с избытком. Представление шло за представлением, Лопе де Вега писал стихи, посвященные высочайшему визиту, корриды, охоты, народные гуляния - все в честь английского престолонаследника, так неожиданно появившегося в Мадриде. И все было бы хорошо, если бы не подспудное нежелание Оливареса заключать англо-испанский брак. Статьи договора были заведомо невыполнимы для английской стороны - среди прочего, требовались послабления для британских католиков, а также право будущей королевы воспитывать детей в римской вере (и это в стране, где слово "католик" считалось синонимом "дьяволопоклонника"!). Но Карл, уставший от проволочек, согласился подписать такой документ. На этом испанские дипломаты не успокоились, выдвигая все новые требования, в т.ч. то, что донья Мария после венчания, которое непременно должно состояться в Испании, еще год останется на родине. Поняв, что ничего хорошего он не добьется, а также поддавшись на уговоры Бэкингема, принц Уэльский уезжает в домой, после чего навсегда отказывается от идеи испанского брака.
В Англии же несостоявшийся жених был встречен всеобщим ликованием, а недавно возведенный в этот титул герцог Бэкингем на некоторое время стал героем нации, вырвавшим принца из лап ненавистных папистов. После провала со сватовством Карл и Вилльерс стали активно проповедовать идею войны с зарвавшимися Габсбургами. На открывшемся в 1624 году парламенте принц, заменявший своего расхворавшегося отца, особенно апеллировал к идее защиты прав германских протестантов, в частности, лишенного своих владений курфюрста Фридриха Пфальцского, женившегося в 1613 году на его сестре Елизавете. Депутаты поддержали идею войны, однако деньги на военную экспедицию давать не хотели. Удалось набрать небольшой корпус под предводительством Мансфельда, однако победоносное шествие закончилось, так и не начавшись. С отвоеванием Палатината (Пфальца) пришлось повременить.
Одновременно начались брачные переговоры, на этот раз с Францией, а невестой, вместо белокурой инфанты, стала темноволосая Генриетта-Мария, дочь до сих пор любимого в народе Генриха IV и Марии Медичи. Брачный договор во многом напоминал испанский вариант, однако Иаков и Карл согласились на все уступки, что требовала от них французская сторона, решив, что время покажет, какие из пунктов подлежат выполнению, а какие - нет. Молодые нареченные обменялись несколькими любезными письмами и коротали время до свадьбы в разглядывании портретов друг друга. Все шло к встрече без пяти минут принцессы Уэльской, однако на английскую землю Генриетта де Бурбон ступила уже королевой: 27 марта 1625 года скончался Иаков I.
Начало правления
1 мая того же года (или 11 мая, согласно континентальному календарю) в соборе Нотр-Дам-де-Пари состоялась пышная церемония бракосочетания сестры Людовика XIII с английским королем, которого представлял его дальний родственник, герцог Клод де Шеврез. Торжества в связи с этим событием длились несколько недель, в течение которых внимание многих дам и кавалеров было приковано к присланному за невестой своего господина герцогу Бэкингемскому, блестящему вельможе, вызывавшему всеобщий интерес роскошью нарядов, украшений (часть из которых покойный Иаков подарил своему Стини после смерти жены) и эксцентричным поведением. Многие ненавидели герцога, многие им восхищались. По слухам, в число последних попала и Анна Австрийская. Наконец, 12 июня, после суток путешествия по штормившему проливу, 15-летняя Генриетта оказалась в Дувре. Мария Медичи предварительно отправила зятю письмо, где просила позволить ее младшей дочери отдохнуть после поезки. Исполняя желание августейшей дамы, Карл I встретился со своей женой утром следующего дня. Тогда же состоялась скромная, почти что домашняя церемония венчания - на это раз протестантская - в Кентербери.
Через несколько дней после встречи с женой молодому королю предстояло открывать свой первый парламент. Дела не заладились с самого начала: вместо ожидаемых субсидий на войну с Испанией и Империей, где также правили Габсбурги, Лорды и Общины стали предъявлять свои требования к Короне. Добившись лишь небольшой финансовой помощи, разъяренный Карл распустил парламент. Осенью того же года закончилась провалом морская экспедиция в Кадис, должная повторить деяние графа Эссекса, фаворита Елизаветы I (тогда английские корабли захватили богатую добычу, что везли испанцы из Нового Света). Ответственность за поражение пала на организатора кампании, герцога Бэкингема. Личность фаворита, пользовавшегося огромным влиянием на Иакова I и обретшего еще больший вес при его сыне, постепенно все сильнее стала вызывать недовольство, и уже на втором парламенте, собравшемся в феврале 1626 года, палаты потребовали объявить герцогу импичмент. Лишь ценой очередного роспуска собрания король сумел предотвратить падение друга.
Незадолго до открытия сессии, 2 февраля в Вестминстерском аббатстве состоялась коронация Карла I. Вопреки традиции, согласно которой английские монархи облачались в золото и пурпур, новый король предпочел белые одежды, должные символизировать чистоту его намерений к своему государству. Некоторые гости увидели в этом дурное предзнаменование: ведь прежде белый считался цветом траура (после коронации монарх получил прозвище "Белый Король"). Перед тем как опуститься в коронационное кресло, Карл споткнулся о ступеньку возвышения, на котором оно находилось, но Бэкингем успел поддержать своего августейшего друга. Когда корона была возложена на голову монарха, пэры почему-то замешкались и лишь после знака графа Арундела прокричали: "Боже, храни короля!". На церемонию не явилась юная королева. Генриетта, пламенная католичка, отказывалась принять венец из рук епископа-протестанта, в чем ее убедили письма брата и матери. Также претила ей идея находится во время коронации в закрытой ложе, раз уж религиозные принципы мешают ей участвовать в священном обряде.
Этот отказ лишь усугубил отношения молодых супругов. Подростковая вспыльчивость Генриетты, а также ее податливость к мнениям французской свиты, убеждавшей дочь Генриха Великого всегда оставаться француженкой в стране островных варваров, натыкались на фамильное упрямсто Стюартов, поддерживаемое Бэкингемом. Фаворита мужа принцесса невзлюбила почти сразу, а то колоссальное влияние, которое имел на короля герцог, заставляло ее устраивать Карлу сцены. Дело дошло до того, что Карл приказал отослать обратно во Францию дворян, сопровождавших его невесту, оставив ей лишь старую няньку и дюжину слуг. Генриетта, поначалу безутешная, вскоре подружилась со своими английскими дамами, особенно с графиней Люси Карлайл, частично ставшей прообразом знаменитой Миледи из романа Дюма. Визит маршала Бассомпьера, который должен был восстановить пошатнувшиеся отношения между Англией и Францией, не возымел успеха как дипломатическая миссия - англичане были недовольны строительством флота, начатым кардиналом Ришелье, к тому же возникали всевозможные недоразумения в связи с поведением английских и французских каперов. Однако авторитет друга Генриха IV помог маршалу убедить строптивую принцессу в том, что ее жизнь в Англии далеко не так печальна, как она сама думает, а король, ее муж, ведет себя с ней достаточно доброжелательно. Генриетта присмирела, но продолжала тихо ненавидеть Бэкингема.
Война с Францией и смерть Бэкингема
К 1627 году англо-французские отношения накалились до предела, и в июле флот под предводительством верховного адмирала Бэкингема отправился к берегам Ла Рошели. Предлогом экспедиции стала помощь якобы притесняемым французским правительством гугенотам. Несколько месяцев англичане безуспешно пытались сломить оборону острова Рэ, возглавляемую маркизом де Туара. В октябре, потеряв много солдат и матросов, Бэкингем повернул к берегам родины. Несмотря на поражение, отношение короля к фавориту не изменилось, более того, Карл устроил герцогу прием, более подобающий победителю. Злопыхателям блистательного вельможи, поднявшегося от положения сына небогатого лейстерширского сквайра к подножию трона, оставалось признать, что Фортуна по-прежнему милостива к Джорджу Вилльерсу.
Третий парламент Карла I был известен тем, что в ходе его заседаний была принята Петиция о Праве, основные положения которой повторяли Великую Хартию Вольностей (1215), ставшую неким праобразом национальной конституции. Очередные попытки привлечь Бэкингема к суду вновь провалились, а к особо яростным хулителям герцога, в частности, к сэру Джону Элиоту, король проникся глубочайшей неприязнью.
23 августа 1628 года в Портсмуте случилось событие, обернувшееся для народа ликованием, а для короля - слезами. Отставной офицер Джон Фельтон, пользуясь суматохой, царившей в доме, где остановился герцог перед отплытием во вторую ларошельскую экспедицию, нанес Бэкингему смертельную рану пятипенсовым ножом. Фаворит двух королей скончался почти мгновенно. Как выяснилось позже, Фельтон отличился на острове Рэ и должен был получить повышение, но герцог дважды отказывал ему в чине. Из-за невыплаты жалования жена и дочь лейтенанта умерли от голода, а сам Фельтон оказался в состоянии, близком к помешательству. В подкладку своей шляпы - на случай, если его убьют при задержании, - офицер вложил отрывок из парламентской речи упоминавшегося выше Джона Элиота, где тот обличал фаворита. На вопрос, почему он убил Бэкингема, Фельтон ответил, что хотел избавить страну от коррупции и казнокрадства герцога.
Англичане славили убийцу, а король, которому новость сообщили во время молебна, на два дня заперся в спальне, чтобы оплакать друга. Позже он оплатил все долги покойного, рассчитался с его прислугой, а также пообещал вдове, которую неоднократно навещал, что дети герцога будут расти с его собственными. Вспоследствии Джордж и Фрэнсис Вилльерсы стали близкими друзьями будущего Карла II, а их старшая сестра Мэри по инициативе короля сочеталась вторым браком с его кузеном, герцогом Ленноксом.
Семейная идиллия
Смерть Бэкингема послужила сигналом к самым решительным переменам в семейной жизни Стюарта: молодые супруги обрели полное взаимопонимание, а их брак стал образцовым в своем роде. Карл I считается одним из редких монархов, не имевших любовниц и преданных всей душой своей жене. Ни религиозные различия, ни перестановки в придворном штате более не нарушали супружескую идиллию. Окружающие с удивлением наблюдали, как такие разные люди - замкнутый, меланхоличный Карл и непоседливая, порой легкомысленная Генриетта - живут душа в душу. Они практически не ссорились, а то, что король каждую ночь проводил в спальне жены, ввело при дворе моду на супружескую верность, по крайней мере, на ее видимость :-)
Королева, три года безуспешно стремившаяся забеременеть, вскоре обнаружила, что ждет ребенка. Незадолго до родов леди Элинор Дэвис, славившаяся даром прорицательницы, предсказала Генриетте рождение, крещение и смерть ее маленького сына, которые должны случиться в один день. Также необычная дама сказала, что юная королева будет счастлива в течение последующих шестнадцати лет. Забегая вперед, следует отметить, что оба пророчества сбылись. В мае 1629 года Генриетта отправилась на барже в Сомерсет-хаус, один из королевских дворцов, где состоялась закладка католической часовни. На обратном пути молодая женщина потеряла равновесие и упала, а также ее сильно напугали две собаки, сцепившиеся неподалеку. На следующий день начались преждевременные роды, оказавшиеся столь тяжелыми, что Карл был поставлен перед выбором - либо мать, либо ребенок. Безо всяких колебаний Карл попросил спасти жену. Сын, получивший имя Чарльз Джеймс, прожил около двух часов, будучи наспех крещен епископом Лодом. В тот же день вечером принца похоронили в одном из склепов Вестминстерского аббатства.
Генриетта, не отличавшаяся крепким здоровьем, однако обладавшая редкостной силой духа и жизнелюбием, очень скоро пошла на поправку. Через год, 29 мая 1630 года, на свет появился будущий Карл II, физическое состояние которого не представляло никаких проблем. Постепенно количество обитателей детской в королевском дворце увеличивалось: в 1631 году появилась на свет Мария-Генриетта, в 1633 - Джеймс, герцог Йоркский, будущий Иаков II, за ним последовали Елизавета (1635), Анна (1637), Кэтрин (1639) и Генри, герцог Глостерский (1640). Маленькую Кэтрин постигла судьба Чарльза Джеймса, а Анна умерла в возрасте трех лет от легочного заболевания. Родителями королевская чета оказалась любящими и заботливыми, уделяя немало времени воспитанию и образованию своих отпрысков, а главное, непосредственному общению с ними.
"Одиннадцать лет Тирании"
Период 1629-1640 гг. вошел в английскую историю как Единоличное правление или, используя терминологию более революционно настроенных историков, Тирании. Дело в том что в начале 1629 года Карл I, уставший от постоянных сражений с парламентом за субсидии, распустил обе палаты, твердо вознамерившись править самостоятельно. Для начала он заключил мирные договоры с Францией (1629) и Испанией (1630). В последнем случае в качестве "прощупывателя почвы" в Лондон был отправлен великий Рубенс, который, помимо живописных дарований, испытывал склонность к дипломатическим играм. Внешний мир, а также финансовая политика Карла и Лорда-Казначея Ричарда Уэстона позволили Короне обходиться без выпрашивания денег у Общин. Как пишет Полин Грегг, основными источниками доходов были:
* т.н. "корабельные деньги", т.е. налог, в прежние времена взимаемый с жителей прибрежных графств на поддержание флота. При Карле I эта повинность распространилась на все графства Англии и Уэльса;
* штрафы за пользование королевскими лесными угодиями. Во многих из них монарх никогда не был, и происходил в некотором роде самозахват территории джентльменами и крестьянами. Размер штрафа был невелик, однако внушительное количество правонарушителей обеспечили казне стабильный доход (с этих земель не сгоняли, но штраф выплачивался регулярно);
* опека над владениями несовершеннолетних джентльменов, т.е. король считался распорядителем хозяйства наследников дворянских имений до достижения ими 21 года;
* плата за рыцарский титул. Любой джентльмен с годовым доходом в 40 и более фунтов должен был принять титул рыцаря (заплатив за это определенный взнос в казну) или же отказаться, но в этом случае на него налагался штраф. К слову, среди отказавшихся был и Оливер Кромвель, считавшийся одним из крупных землевладельцев в округе Или, от которого он изибирался в параламент;
* издавна закрепившееся право английских монархов на потонный и пофунтовый сбор.
Размер налогов был невелик, к тому же деньги собирались не регулярно, а "по случаю", но сам факт королевского самоуправства, не получившего одобрения в парламенте, вызывал возмущение. Как показали последующие проверки, все средства тратились целенаправленно - на укрепление Британии. Особое внимание Карл уделял развитию флота, закладывая верфи, строя новые корабли, ремонтируя и переоснащая старые. Также в его замыслы входило перевооружить армию, заменив отслужившие свой век аркебузы на более современные мушкеты. Король покровительствовал торговым компаниям и колонистам, отправлявшимся в Новый Свет. В честь него получила свое название Каролина, а от имени Генриетты-Марии, которую англичане звали просто королевой Мэри, - Мэриленд. Карл существенно сократил расходы на двор, упразднив ненужные должности. Также он ввел новые правила поведения, вследствие чего его двор стал считаться наиболее благовоспитанным в Европе, в отличие от двора Иакова I, славившегося вольностью нравов и балагурством. Как писала жена одного из сторонников парламента, уважение к королю было настолько велико, что, хотя не самые пристойные вещи и продолжали иметь место, это происходило тайком. Например, Генри Джермина, ставшего отцом незаконнорожденного ребенка одной из фрейлин королевы и отказавшегося жениться на своей возлюбленной, отстранили от двора.
В исторической и художественной литературе распространено мнение, что Карл I довольно легкомысленно относился к своим обязанностям, уделяя им минимум времени. Это далеко не так. Король всегда вникал в государственные дела, внимательно выслушивал советников, тщательно изучал все присылавшиеся ему документы, делая пометки и исправления, за что получил прозвание "августейшего зубрилы". Педантичность была свойственна ему не только в соблюдении этикета... Свободное время Карл предпочитал проводить с семьей либо за книгой. Он обожал театр и, несмотря на не слишком развитое чувство юмора, от души смеялся на представлениях пьес Френсиса Бомона и Джона Флетчера, знаменитых комедиографов того времени. Страсть к охоте была наследственной в роду Стюартов; известно, что оба родителя Карла могли неделями, в пылу азарта, гоняться по лесам и полям за добычей. Его любовь к живописи и коллекционированию полотен различных мастеров была известна на всю Европу. Агенты искали для короля произведения Тициана, Рафаэля, Корреджо и других выдающихся мастеров. Начав в детстве с собирания монет, в 1627 году Карл приобрел коллекцию герцога Мантуанского, для него работали Рубенс, Ван Дейк и дюжина других, менее известных художников. Он мог часами бродить по галереям, рассказывая друзьям о достоинствах того или иного шедевра. К сожалению, в годы Революции большая часть коллекции была распродана, многие произведения попали за границу; некоторые из них были возвращены в Англию во время Реставрации, остальные же растворились в континентальных собраниях.
Snorri
Любитель истории
Сообщение: 32
Зарегистрирован: 27.10.08
Откуда: Москва
Репутация:
-1
Отправлено: 15.11.08 20:31. Заголовок: Шотландский мятеж и ..
Шотландский мятеж и дело графа Страффорда
Будучи твердо приверженным принципам англиканской церкви, Карл I поддерживал реформы Уильяма Лода, архиепископа Кентерберийского, в области богослужения. В частности, возвращались некоторые элементы католицизма - распятия, золотая утварь, каноны делались более конвенциональными. Подобные шаги очень не нравились пуританам, ратовавшим за чистоту протестантской веры, и шотландским кальвинистам, как и их английские собратья, отрицательно относившимся к институту епископов. Король же перенял от отца убежденность в постулате: "Нет епископа - нет короля". Церковная проповедь была одним из основных идеологических оружий того времени, а кто лучше может уследить за деятельностью отдельных священников, как не епископ? Однако по стране бродило множество проповедников-пуритан, отрицавших всяческую иерархию в церковной организации. Их пламенные речи, в которых гром и молнии обрушивались на "дурные деяния плохих советников короля", притеснителей истинной веры, имели немалый отклик в душах англичан.
Когда Лод вознамерился ввести в пресвитерианской Шотландии англиканскую "Книгу общих молитв", в северной части острова начались волнения. Шотландцы подписывали Ковенант, документ, по которому они собирались отстаивать свои религиозные свободы, и брались за оружие. Существует мнение - и весьма небезосновательное, - что шотландцы были подкуплены деятелями оппозиции, дабы король, поставленный перед угрозой войны, был вынужден созвать парламент. Именно так все и произшло. Шотландские войны не были жестокими и кровопролитными, однако набранная Карлом армия не испытывала ни малейшего желания сражаться с братьями-протестантами, а члены т.н. Долгого Парламента, собравшегося в 1640 году, охотно вотировали выплату контрибуции шотландским войскам, а также временную передачу им нескольких северных крепостей.
Из Ирландии был срочно вызван Томас Уэнтворт, граф Страффорд, один из наиболее умных людей того времени. Своими энергичными действиями королевский наместник сумел поддерживать порядок на Зеленом острове и принадлежал к числу самых опасных противников парламента, несмотря на то, что в 1610-1620-е гг. сам неоднократно заседал в палате общин и даже в свое время выступал против герцога Бэкингема, за что несколько месяцев провел в тюрьме по приказу короля. Страффорду парламентом было немедленно предъявлено обвинение в государственной измене, мол, он давал королю плохие советы, которые привели страну на край гибели. Граф, юрист по образованию, умело защищался, к тому же Карл обещал отстаивать его интересы до последнего. Дело затягивалось, и тогда, по инициативе Джона Пима, одного из наиболее влиятельных деятелей оппозиции, Страффорду предъявили Билль об Опале, он был признан виновным и приговорен к смертной казни.
Дело оставалось за Карлом: король должен был подписать смертный приговор своему верному слуге. Ссылаясь на данное им обещание, а также на сам факт невиновности графа, Карл I отказывался поставить традционное Carolus R. под приговором. В Лондоне были спровоцированы волнения, во время которых сама безопасность королевской семьи оказалась под вопросом, а особенно сильно в угрозах, долетавших до стен Уайтхолла, доставалось католичке Генриетте, которой припомнили и то, что она не была коронована. В одном анонимном памфлете призывалось лишить ее детей права престолонаследия и провозгласить преемником Карла одного из сыновей-протестантов его сестры Елизаветы. Прочитав это сочинение, обычно сдержанный, никогда не рукоприкладствовавший король со злости разбил кулаком оконное стекло. Давление делалось все более невыносимым, королева и министры уговаривали Карла пожертвовать Страффордом во имя благополучия монархии, но только письмо самого графа, в котором тот просил ускорить подписание приговора, дабы не возникло тяжелых последствий для Короны, позволило Стюарту одобрить решение парламентской комиссии. Даже после этого он продолжал упрашивать палаты заменить казнь на пожизненное заключение или изгнание за пределы страны, но безуспешно. 12 мая 1641 года граф Страффорд был обезглавлен на Тауэрском холме. До конца жизни Карл мучился угрызениями совести, и свою собственную участь, оказавшуюся столь похожей на судьбу его преданного министра, считал наказанием за невинно пролитую кровь.
Гражданская война
Бурный 1641 год прошел в дискуссиях и требованиях к Короне, предъявляемых парламентом. Главные из них касались самого статуса и регулярности созыва этого старинного представительского органа. Карл согласился с "19 Статутами", предписывавшими собирать парламент не реже одного раза в три года и согласно которым спикеры назначались членами своих палат, а также содержавшими ряд других законодательных предписаний. Аппетиты общин росли с каждой новой уступкой короля, который в это время держался в рамках закона и отстаивал права Короны и т.н. "божественное право королей". Это последнее, говоря вкратце, гласило, что власть дана монарху Богом и лишь перед Ним он должен держать ответ.
Было то правдой или лишь ее собственными домыслами, но Генриетта-Мария пребывала в страхе, полагая, что Пим намерился привлечь ее к суду, как Страффорда. Последовали слезы и жалобы, и Карл I, собрав отряд в 400 солдат, самолично направился в Палату Общин, дабы арестовать пятерых самых активных депутатов - Джона Пима, Артура Хейзелригга, Джона Гемпдена, Дензела Холлиса и Уильяма Строуда. Королева, которой были известны намерения мужа, поделилась ими с подругой Люси Карлайл, которая немедленно дала знать о планируемом аресте своему любовнику Пиму. "Птички улетели", - с досадой заметил Карл, не обнаружив на месте своих противников, и ему не пришлось "вернуться через час хозяином своего королевства", как он пообещал супруге перед отъездом в Вестминстер. Спустя несколько дней король с женой и детьми покинул Лондон, чтобы увидеть его лишь семь лет спустя.
Было решено, что королева отправится в Голландию: официальным предлогом для ее отъезда стало сопровождение старшей дочери к ее мужу, принцу Вильгельму Оранскому, с которым они сочетались браком в мае предыдущего года; помимо Марии, Генриетта везла в Гаагу драгоценности Короны, чтобы продать или заложить их, а на вырученные деньги закупить оружие и боеприпасы для армии короля, т.к. уже в январе 1642 года становилось очевидно, что вооруженного столкновения между Карлом и парламентом вряд ли удастся избежать. Король же отправился на север страны, чтобы собрать силы и приготовиться. В августе, после того как в Ноттингеме был поднят монарший штандарт, война формально началась.
Одно из первых крупных столкновений, битву при Эджхилле, состоявшуюся осенью 1642 года, одни историки расписывают как победу роялистского войка, другие же считают, что исход сражения был равнозначным для обеих сторон. Как бы там ни было, войска парламента вынуждены были отступить. Карл мог бы взять инициативу в свои руки и устремиться маршем на Лондон, и тогда, что вполне вероятно, война бы завершилась быстрее, чем то случилось в действительности. Но мнение принца Руперта, сына Елизаветы Пфальцской и племянника короля, блестящего военачальника, отличившегося на полях Тридцатилетней войны и возглавившего роялистскую кавалерию, который сослался на усталость войска и предложил отступить в Оксфорд, где находилась ставка короля, показалось Стюарту более верным.
В целом, война велась с равным для обеих сторон успехом: и кавалеры, и "круглоголовые", как их презрительно называли противники, одерживали победы и несли поражения. Парламент контролировал богатый и развитый юго-восток страны, включая столицу; верными королю оставались более традиционные запад и северо-запад. В январе 1643 после сильного шторма в Англию прибыла Генриетта, удачно выполнившая миссию в Голландии. Парламентские корабли обстреляли дом в Бридлингтоне, где остановилась королева, но, к счастью, никто не пострадал. Из-за того, что путь к Оксфорду был отрезан армией графа Эссекса, главнокомандующего войска парламента, встретиться с Карлом она смогла лишь в июле, ведя за собой новобранцев, вдохновленных ее личным мужеством. Супруги отправились в Оксфорд, на время войны из студенческого города превратившегося одновременно в военный лагерь и пристанище для двора. Для сравнения: Кэмбридж, alma mater Оливера Кромвеля, набиравшего в то время вес, оставался верным партии своего знаменитого питомца.
Сам король, не имевший иного военного опыта, кроме теоретических знаний, почерпнутых в учебниках по стратегии, и владения боевым оружием, на практике осваивал тактику ведения боя, проявив себя если не блестящим, то, по крайней мере, неплохим генералом и отважным солдатом, не раз самолично принимавшим участие в боях. Он делил со своей армией тяготы походной жизни, в которой открыл для себя определенную радость, всегда маршировал или ехал верхом впереди войска, а по окончании сражений оставался среди солдат, дабы поддержать их боевой дух. По наблюдениям венецианского посла, изложенных в донесениях правительству Республики, Карл I, когда на него не оказывали давление напористые и авторитетные военачальники, заставляя его сомневаться и колебаться, проявлял себя осторожным и благоразумным командующим. К сожалению, это не всегда было так.
В мае 1644 года королева, будучи беременной своим девятым ребенком, перебралась в Эксетер, т.к. армия парламента приблизилась к Оксфорду. Родив в июне дочь Генриетту, совершенно ослабленная и нездоровая, она решила бежать во Францию: в это время к городу, где она пребывала, подходил граф Эссекс, твердо намеренный препроводить королеву в Лондон. Оставив дочь на попечение леди Далкит, не уверенная в собственной судьбе, Генриетта покинула Англию. С мужем они более никогда не увиделись. Всего две недели после бегства жены, Карл, заставивший противника отступить, прибыл в Эксетер, где присутствовал на крестинах своего "самого красивого ребенка".
Поражение при Марстон-Муре стало первым сигналом, предвещавшим падение короля. Состоявшееся в июне 1645 года сражение при Нейзби, где против 7000 роялистов выступили 14000 "железнобоких" Кромвеля, отменно обученных солдат, у которых, по словам современников, "в одной руке был меч, а в другой - Библия", так велик был моральный дух этого воинства, поставило финальную точку в Первой Гражданской войне. И хотя еще год король пытался восстановить утраченные позиции, военное превосходство парламента сделалось непоколебимым. При Нейзби, видя, как тают его войска, Карл повел отряд в атаку, но был остановлен одним из лордов, который, выругавшись в адрес августейшей особы, заявил, что не позволит ему ехать на смерть. Помимо знамен и орудий, Кромвель захватил также весь королевский архив, включая переписку Карла с супругой. Некоторые выдержки из нее были опубликованы как свидетельство преступных намерений короля призвать в Англию ирландские войска, а также вести переговоры с Францией. Судя по самим письмам, это были лишь предположения, однако противников это мало волновало.
Пленник
В конце концов, утратив всякую надежду, Карл I переодевается в одежду слуги и вместе с двумя верными сторонниками отправляется в Шотландию, чтобы просить помощи у своих земляков. Принятый с почетом, он вскоре очутился в положении пленника. Местные вожаки начали выдвигать королю требования, включая введение на несколько лет кальвинистского богослужения по всей территории Англии в обмен на военную поддержку. Если со многими условиями Карл был готов согласиться, то этот пункт вызывал у него резкое неприятие. Отчаявшаяся королева писала из Лувра, чтобы ее упрямый муж прекратил сопротивление, т.к. не видела большой разницы между одной ересью, англиканством, и другой, пресвитерианством, на что король отвечал, что для него это не просто политический принцип, а вопрос спасения души. Одновременно шотландцы вели переговоры с Вестминстером и, в конце концов, нашли более выгодным продать Карла I англичанам за 400 тысяч фунтов стерлингов. Узнав об этой сделке, король лишь усмехнулся, сказав, что его гостеприимные хозяева продешевили.
Проведя некоторое время в замке Хёрст, высокого пленника вскоре переместили в другое место. Если раньше противостояние в стране можно было, грубо говоря, обозначить как конфликт короля и парламента, то к 1647 году о себе заявила и третья сила - армия, взгляды которой были более радикальны, чем мнения палат. Король, лишенный армии, теперь превратился в драгоценный приз, и "Армия Нового образца", сформированная Кромвелем, предприняла решительные действия, чтобы этот приз достался ей. Арестовав короля, военные отвезли его в Хэмптон-Корт, где начался новый этап переговоров. Казалось бы, дело шло к миру: Карл находился в хороших отношениях в генералами Томасом Ферфаксом и Оливером Кромвелем, но его претензии сделаться арбитром между парламентом и армией, затрудняло переговорный процесс. Гибкость никогда не была присуща Карлу I, и его нежелание идти на нарушение своей "божественной" прерогативы также внесло свою лепту. В окружении короля, содержавшегося с должным почетом, стали циркулировать слухи о том готовящемся покушении. Тогда было принято решение бежать из Хэмптон-Корта. Никаких подкопов или перепиленных решеток не было, король просто... вышел за калитку, как ни странно, не охранявшуюся в ночь побега. Существует мнение, что слух об убийстве был пущен Кромвелем, дабы спровоцировать Карла I, а после показать всем его ненадежность как переговорщика. Действительно, короля охраняло множество солдат, стороживших все входы и выходы на территории Хэмптон-Корта, и как случилось, что одна-единственная калитка осталась без надзора, загадка.
Попытка проникнуть в какой-либо порт, чтобы уплыть во Францию, не удалась - за беглецами (Карла снова сопровождали два человека) была отряжена погоня. Тогда они направились на остров Уайт, комендант которого, казалось бы, был предан делу короля. Однако полковник Хэммонд был назначен на эту должность незадолго до приезда монарха, к тому же он состоял в родстве с Кромвелем... Несмотря на то, что с ним обращались в соответствии с его саном, Карл сменил одну тюрьму на другую. Предпринятые попытки бежать оканчивались провалом и высылкой его личных слуг. Благодаря роялистам, он мог поддерживать переписку с Шотландией, которая, несмотря ни на что, была способна оказать ему помощь, а также со своими сторонниками в Англии. Началась недолгая Вторая Гражданская война, не такая масштабная, как Первая, но изначально проигранная роялистами. Лондон прислал на остров своих представителей, чтобы договориться с королем о мире, но процесс вновь затягивался. Тогда в дело вновь вмешалась армия. Карл был перевезен обратно на остров Великобритания и содержался со всей строгостью. Под Рождество мрачный сырой замок был сменен на более величественный Виндзор, где король провел праздничные дни. В Лондоне тем временем готовились к суду над ним.
Суд и казнь
Англичане со школы знакомы с таким понятием как "прайдова чистка". Незадолго до начала судебного процесса верхушкой армейского командования были составлены списки тех депутатов, от которых теоретически можно был добиться согласия на крайние меры в отношении монарха. Однажды полковник Прайд явился в Вестминстер и, встав у дверей зала заседания нижней палаты, сверялся со списком и пропускал лишь тех, чье имя было в нем указано. Остальных же, сочувствующих королю, отправляли по домам. 20 января началось слушанье. Карл I, обвиненный в бедах, постигших страну в последние годы, отказывался признавать легитимность судебной комиссии. Ссылаясь на прерогативы, дарованные ему Богом и правом наследования, он, по его словам, действовал только и исключительно во благо государства, дабы избавить ее от мятежа. Подсудимый, лишенный адвокатов, самостоятельно отстаивал свою позицию. Заседание от 23 января ни к чему не привело, а 27-го числа Карлу Стюарту был зачитан смертный приговор как "тирану, изменнику, убийце и врагу английского народа". Добыть нужное количество подписей оказалось непростой задачей. Кромвель применял посулы и угрозы, но часть из тех, кто должен был присутствовать на суде, по разным причинам покинули в те дни столицу. Генерал Ферфакс был в их числе.
На улаживание личных дел королю отвели три дня, которые он провел в молитвах вместе с Уильямом Джаксоном, епископом Лондона. Известно, что Генриетта-Мария писала парламенту и лично генералу Ферфаксу, прося прозволить ей увидеться с мужем; принц Уэльский, в 1645 году покинувший, по настоянию Карла, Англию прислал из Гааги чистый лист со своей подписью - он был готов на любые условия в обмен на жизнь отца. Оба послания остались без ответа. Четыре лорда, включая родственника короля, герцога Леннокса, подали прошение, в котором говорилось, что именно они, дававшие Карлу I дурные советы, виноваты во всех бедах войны и изменах, за что они, а не король, должны понести наказание. Но их жизни не шли ни в какое сравнение с той ценностью, которую представляла голова монарха.
Накануне казни к королю привели двух его остававшихся в Англии детей, Елизавету и Генри. Они, как и Джеймс, герцог Йоркский, были захвачены парламентскими войсками, когда те вступили в Оксфорд. Детей содержали как принцев, поэтому никакой угрозы для их жизней, по крайней мере, на тот момент, не существовало. В 1647 году, после бегства отца на остров Уайт, его примеру последовал Джеймс. Согласно легенде, 14-летний принц переоделся девочкой и при помощи роялистов сумел пробраться на корабль, шедший в Голландию, где он присоединился к старшему брату Карлу. Маленькую Генриетту, жившую в Эксетере, за год до этого события ее воспитательница, леди Далкит, увезла, также с переодеваниями - на этот раз, в мальчика, во Францию, где та соединилась со своей матерью, жившей в Лувре на правах тетки малолетнего Людовика XIV. С Елизаветой, Генри и Джеймсом Карл регулярно виделся во время своего пребывания в Хэмптон-Корте. Поздним вечером 29 января, после почти двухлетней разлуки, состоялось их последнее свидание. Король утешал плачущих детей, просил их простить, как он сам, тех, кто отправляет его на смерть, а также передать Генриетте-Марии, что его любовь к ней осталась прежней до последнего. Раздав детям немногие из оставшихся у него драгоценностей, Карл попрощался с ними и просил тех, кто их охранял, чтобы те не позволяли им присутствовать при его казни.
Рано утром 30 января король при помощи верного сэра Томаса Герберта, за пару лет до того приставленого к нему парламентом в качестве камердинера, но проникшегося к хозяину сочувствием и любовью, с особой тщательностью оделся и причесался, после чего вновь предался молитвам вместе с явившимся Джаксоном. Епископ читал королю главу из Евангелия, повествующую о Страстях Христовых, на что Карл удивленно заметил, что тот, вероятно, специально выбирал эту главу к такому дню. Однако Джаксон ответил, что эти чтения предусмотрены каноном, и подобное совпадение заметно порадовало Карла. Все, включая его самых ярых противников, отмечали, что в последние дни он держался с особым достоинством, и пошатнувшееся в предыдущие годы мнение о нем, было с лихвой компенсировано его поведением в эти дни.
Преодолев пешком путь, отделявший Сент-Джеймсский дворец, где его содержали, и Уайтхолл, приговоренный в течение нескольких часов ожидал, когда все будет готово. Наконец, его провели через одно из дворцовых помещений, Банкетинг-Хаус, потолок которого был украшен работами Рубенса, где тот, по заказу самого Карла, изобразил триумф Иакова I. Выйдя через одно из окон, король очутился на эшафоте, где его уже поджидали палач и его помощник, одетые в костюмы матросов, в масках и с фальшивыми бородами. До сих пор ходят споры о том, кем был человек, отрубивший голову Карлу I. Более всего склоняются к мнению, что им был Генри Брэндон, потомственный палач. Удар, один-единственный, тогда как нередко, чтобы отделить голову от туловища, требовалось два-три, был нанесен профессионалом. Маска должна была скрыть личность палача, чтобы оградить его от мести роялистов. По слухам, все лондонские заплечных дел мастера, узнав о приговоре королю, спешно покинули столицу, и лишь замешкавшегося Брэндона "железнобокие" сумели поймать и заставить выполнить свою работу.
Возвышение, на котором разворачивались события последних минут жизни короля, в несколько рядов окружали конные и пешие солдаты, поэтому Карл I, поняв, что слова его не будут услышаны теснившимися позади людьми, обратился с последней речью к находившимся на эшафоте. Он говорил, что не желал кровопролития и лишь отстаивал свободы королевства, всегда стремясь действовать ему во благо. Также он добавил, что меняет корону земную на корону вечную, после чего при помощи епископа Лондонского снял плащ, дублет и орден Подвязки, с которым никогда не расставался (внутри медальона находился миниатюрный портрет Генриетты-Марии), спрятал под белую атласную шапочку свои длинные волосы и попросил палача повременить в ударом, чтобы позволить ему помолиться. Положив голову на плаху, которая была очень низкой, т.к. в случае сопротивления, Карла привязали бы к ней веревками, король через несколько мгновений вытянул вперед руки - это было сигналом палачу. В одну минуту второго пополудни 48-летний Карл I, "Белый Король", отошел в мир иной.
Когда помощник палача поднял отрубленную голову и показал ее толпе, над площадью, по словам очевидца, раздался такой вздох, услышать который вновь он бы никогда не пожелал. Никаких народных гуляний не случилось: казнь монарха приветствовалась лишь очень немногими и радости от смерти "тирана" не наблюдалось.
Посмертная судьба
Несмотря на насильственную смерть, Карл I, с позволения Кромвеля, был забальзамирован, как то полагалось британским монархам. Хирург, проводивший эту процедуру, по просьбе знакомых, отрезал для них пряди волос с головы усопшего - помазанник Божий, каким бы он ни был, в те времена оставался фигурой священной. В результате волосы Карла, при жизни доходившие ему до плеч, остались длиной в 5-7 см. Голова была пришита к туловищу, тело спеленуто в белый саван и положено в гроб. В начале февраля короля ночью перевезли в Виндзор, где в часовне св. Георгия он и нашел свое последнее пристанище (Кромвель был против традиционного в таких случаях Вестминстерского аббатства, т.к. процедура погребения могла вызвать массовые беспорядки в столице). Выбор герцога Леннокса, распорядителя похорон, пал на Виндзор потому, что до Карла I там были захоронены и другие английские монархи, в частности, Генрих VIII и его третья супруга Джейн Сеймур, в один склеп с которыми и был положен несчастливый Стюарт. Поминальная служба не была проведена, т.к. англиканское богослужение находилось под запретом, пуританское же вызывало протест у епископа Джаксона. Карл, будь он жив, согласился бы с почтенным священнослужителем.
В 1660 году Карл II с триумфом вернулся из изгнания. Он привлек к суду всех, кто подписал его отцу смертный приговор и кто к тому времени не умер или не сбежал за границу. Карла I, по настоянию сына, Англиканская церковь причислила к лику святых. Отныне его называли "королем-мученником". Карл II всерьез намеревался возвести на территории одной из незавершенных пристроек часовни св. Георгия мавзолей, куда был бы перенесен прах его предшественника; знаменитый Кристофер Рен, построивший Собор св.Павла, спроектировал монумент и составил смету, однако у короля возникли трения с парламентом, к счастью для него, окончившиеся удачнее, чем в случае с его отцом. Нехватка денег сделала свое дело, и проект так никогда не был осуществлен.
В 1813 году во время поиска могилы для герцогини Брунсвик, родственницы Принца-Регента, будущего Георга IV, рабочие случайно наткнулись на склеп с гробом короля Карла. С одобрения принца, гроб был вскрыт, сэр Генри Халфорд, королевский медик, достал голову (нитки, которыми она пришивалась, к тому времени сгнили) сделал зарисовку, отрезал по пряди волос с затылка и бороды, также оторвал один зуб - для дальнейших исследований, - после чего голова была положена на место, а гроб закрыт. Волосы и зуб хранились в семье Халфордов до 1888 года, когда один из потомков врача решил вернуть реликвии королевской фамилии. В декабре того года в присутствии принца Уэльского, будущего Эдуарда VII, небольшая шкатулка была опущена на гроб Карла I, а склеп запечатан. Более прах короля никто не тревожил.
Текст с иллюстрациями можно почитать здесь и здесь.
МАКСимка
Сообщение: 180
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
2
Snorri Спасибо, очень интересная и увлекательная статья.
МАКСимка
Сообщение: 215
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
3
Отправлено: 19.11.08 20:55. Заголовок: Англия в XVII веке. ..
Англия в XVII веке. Карл I и Кромвель
Великая английская королева Елизавета умерла бездетной. Ближайшим претендентом на английский престол был король Шотландии Яков VI, сын Марии Стюарт, непримиримой соперницы Елизаветы. Согласно родственным связям и законам о престолонаследии, он имел право на короны всех трех королевств Великобритании: Шотландии, Ирландии и Англии. Королева Елизавета всю жизнь ненавидела Марию Стюарт и в конце концов отправила ее на плаху. Но сыну побежденной досталось самое дорогое наследство победительницы — ее трон. Якова VI Стюарта провозгласили королем Яковом I. Началась новая английская королевская династия — Стюартов.
В молодости Яков I, как и его мать, исповедовал католическую веру. Позже, чтобы обеспечить себе престол в протестантской Англии, он перешел в протестантство и женился на датской принцессе Анне — тоже протестантке.
В Англии по-прежнему продолжалась вражда протестантов и католиков, скрывавших свою веру. Когда Яков I взошел на престол, католики надеялись, что сын католички Марии Стюарт поддержит единоверцев своей матери. А протестанты настороженно ожидали, что он предаст их католикам и Папе Римскому. К тому времени протестанты разделились на два лагеря. Одни соблюдали законы и обряды Английской церкви, во главе которой стоял король и его наместники в религиозных делах — епископы. Другие отрицали уже не только Папу Римского, но и право короля и епископов руководить Церковью. Эту часть протестантов называли пуританами. Название произошло от латинского слова «пурус» — чистый. Пуритане утверждали, что их вера — самая чистая и только она соответствует первоначальным принципам христианства, изложенным в Священном Писании. Они доказывали, что каждый верующий должен жить по библейским законам и никто не имеет права навязывать другим свое понимание Библии. Пуритане скромно одевались, избегали празднеств, веселья, порицали распущенность, роскошь и безделье. Они не признавали святых, требовали отделения Церкви от государства. Руководителей своих общин — пресвитеров — они выбирали на общих собраниях из людей, заслуживших уважение трудолюбием и строгим образом жизни. Слово «пресвитер» в переводе с древнегреческого — старик, старейшина.
Яков I хотел утвердить в стране веру, подвластную королю, — англиканство.
— Кто не епископ, тот не король, — говорил он, отстаивая свое право руководить Церковью.
Этим король вызывал недовольство и пуритан, и тайных католиков. Католики, не дождавшись поддержки короля, решились на заговор против него. Заговорщики сняли подвал дома, где заседал парламент, наполнили этот подвал бочками с порохом, чтобы взорвать и протестантский парламент, и короля. Взрыв намечался на 5 ноября — день открытия парламента, когда по традиции король вместе с наследником посещал законодателей и выступал перед ними с речью.
Слухи о заговоре расползлись по всему Лондону и дошли до короля. Заговорщиков схватили и казнили. Заговор вошел в историю под названием «порохового». День, когда его раскрыли, позже стал народным праздником. Англичане торжественно отмечают его, радуясь провалу планов католиков.
Чтобы еще больше отмежеваться от католиков, Яков I выдал свою дочь замуж за немецкого протестантского князя Фридриха, а старшего сына, наследника престола, хотел женить на французской принцессе. Франция тогда воевала с Испанией, считавшейся оплотом католической веры.
Завоевать симпатии протестантов Якову I так и не удалось. Как и многие шотландские короли, Яков I был поэтом. Он писал хорошие стихи, но не умел править страной. Его окружали многочисленные любимцы, которых он возвышал и награждал с королевской щедростью. Это вызывало их взаимные интриги и недовольство придворных и простого народа.
Неожиданно умер принц-наследник, старший сын Якова I Генрих. Он был искренним сторонником протестантов и пользовался их доверием и любовью. В смерти Генриха обвинили одного из приближенных короля — Карра. Его приговорили к смертной казни. Место первого любимца короля занял новый фаворит — Джордж Вильерс.
Джордж Вильерс родился в знатной дворянской семье. Рано овдовев, его мать всю себя посвятила сыну и воспитывала его специально для придворной жизни. Молодой красавец умел отлично танцевать, фехтовать, знал иностранные языки, мог вести светскую беседу и был неутомим в поисках приключений.
Оказавшись при дворе, он сразу же завоевал симпатии короля. Яков I назначил ему огромную пожизненную пенсию, даровал титул пэра, а потом и герцога Бекингемского. Герцог прославился как лучший наездник Англии — король назначил его управляющим королевскими конюшнями. Эта должность позволяла ее обладателю каждый день в любое время видеть короля, что давало возможность влиять на государственные дела больше, чем это мог сделать глава парламента.
Сам герцог не отличался ни жадностью, ни корыстолюбием. Но его родственники обирали казну, притесняли придворных и своей роскошью и нарушением законов вызывали ненависть народа.
После смерти старшего принца наследником престола стал младший сын короля — Карл I. К королевскому сану Яков I относился преувеличенно возвышенно. Чтобы обеспечить великое будущее своей династии, он решил женить Карла I на сестре самого могущественного тогда монарха — испанского короля. Король-поэт, увлекшись мыслями о величии английского трона, соединенного кровными узами с испанской короной, словно забыл, что католическая Испания была заклятым врагом англичан-протестантов.
Когда стало известно о намерении Якова I сватать за своего сына сестру испанского короля, парламент объявил протест. Короля возмутило вмешательство в дела монаршей семьи, подотчетной, по его мнению, Богу, а не парламенту. Тогда палата общин занесла в свои протоколы решение о том, что она имеет право принимать законы по любым делам, которые могут оказать влияние на благо государства. А брак наследника престола протестантской страны с католичкой как раз и является таким делом. Яков I в гневе порвал протоколы и распустил парламент.
Принц-наследник Карл I и герцог Бекингем отправились в Испанию и восемь месяцев тайно находились при королевском дворе. Их романтическое предприятие не имело успеха — испанский король не согласился породниться с наследником-протестантом.
Это очень задело герцога Бекингема, не знавшего неудач в любовных делах. Он решил поддержать Францию в войне против Испании. Возник новый план — женить Карла I на сестре французского короля Людовика XIII Генриетте Марии. Людовик XIII дал согласие на этот брак, но потребовал, чтобы в Англии католикам предоставили свободу вероисповедания. Как раз перед этим Яков I, надеясь выпросить у вновь созванного парламента денег на войну с Испанией, дал парламенту обещание не делать католикам никаких уступок.
Бекингем уговорил короля и наследника нарушить обещание. Карл I женился на Генриетте Марии. Принцесса-католичка прибыла в Англию с роскошной свитой. Властолюбивая и заносчивая, она сразу же настроила против себя и придворных, и простых горожан.
Спустя некоторое время умер король Яков I. Страна оказалась в руках молодого, неопытного короля Карла I и его ближайшего друга и советника герцога Бекингема. Герцог отправился во Францию, чтобы договориться о совместной войне против Испании. Во Франции в это время началось восстание протестантов. По одной из легенд, Бекингем влюбился во французскую королеву Анну Австрийскую. Но кардинал Ришелье расстроил планы неотразимого покорителя женских сердец. Эта легенда послужила сюжетом для романа Александра Дюма «Три мушкетера». Вернувшись из Франции, Бекингем, чтобы отомстить Ришелье, решил поддержать восставших французских протестантов.
Все эти события окончательно расстроили отношения Карла I с парламентом. Парламент потребовал удалить герцога Бекингема от государственных дел и объявил его врагом религии и английского народа. Король отказался. Бекингем начал подготовку экспедиции для поддержки французских восставших, осажденных в крепости Ла-Рошель, штурм которой описан в романе Дюма «Три мушкетера».
Поведение короля и герцога привело население Лондона в ярость. На улице растерзали одного из приближенных Бекингема. Офицер английской армии Фелтон, потрясенный тем, что Бекингем, объявленный парламентом врагом религии и народа, находится на свободе, ударом кинжала, пришедшимся прямо в сердце, оборвал жизнь любимца двух королей и возлюбленного одной королевы.
Карл I не писал стихов и, по свидетельству многих историков, мог бы быть хорошим королем. Он отличался сдержанностью и рассудительностью, покровительствовал искусствам, вел добропорядочный образ жизни. Но его погубило благородное упорство, с каким он отстаивал свою честь и королевское достоинство, вместо того чтобы торговаться с парламентом.
Возмущенный ликованием народа по поводу смерти герцога Бекингема, Карл I пригрозил распустить парламент. В ответ глава парламента провел закон, согласно которому всякий, кто оказывает содействие католикам или начнет собирать налоги без разрешения парламента, объявляется врагом государства. Король распустил парламент и заявил, что будет управлять страной сам, по воле Божьей, как и положено монарху. Одиннадцать лет страна жила без законодателей. Королевские служащие силой отнимали деньги у тех, кто отказывался платить налоги без решения парламента. Недовольных бросали в тюрьмы. Король отменил суд присяжных, который всегда оправдывал виновных в неуплате налогов. В это время в Шотландии вспыхнуло вооруженное восстание.
Шотландцы отказались повиноваться епископу, присланному Карлом I, и исполнять религиозные обряды, как предписывала королевская Англиканская церковь. Чтобы подавить мятеж. Карлу I потребовалось войско и деньги. Он опять созвал парламент. Вместо денег парламент приговорил к смерти одного из новых любимцев короля графа Страффорда, который советовал королю завести постоянную армию и править страной единолично. Страффорда обвинили в покушении на вольности народа. Король уступил. Страффорда казнили.
— Не уповайте на князей мира, — сказал королевский любимец, положив голову на плаху, имея в виду Карла I, фактически предавшего своего верного приближенного.
Денег на войну с шотландцами парламент так и не дал. Карл I по совету королевы явился на заседание верхней палаты, чтобы арестовать своих противников. Их предупредили,и они успели покинуть заседание.
— Вижу, птицы упорхнули, — сказал Карл I и ушел.
Он уехал из Лондона и стал собирать дворянскую гвардию. Горожане поддержали парламент. Сформировалось ополчение. Началась гражданская война.
И король, и парламент считали, что сражаются за правое дело. Парламент принял закон, по которому король не имел права без согласия парламента назначать высшие чины в государстве, устраивать браки членов королевской семьи, начинать войну и заключать мир.
Карл I ответил, что король, признавший такой закон, уже просто не король, и велел написать на своем знамени: «Воздайте кесарю кесарево». Кесарь в переводе с древнегреческого — царь, монарх. Это библейское изречение как бы подчеркивает: не вмешивайтесь в дела короля, королевские права принадлежат королю.
Первое время военные действия шли с переменным успехом. Королевской армии не хватало денег. Парламентскому ополчению — воинской выучки и боевого опыта. Положение изменилось, когда среди командующих парламентской армией выдвинулся Оливер Кромвель.
До войны он был простым помещиком. Далекие предки Кромвеля обогатились во время правления короля Генриха VIII, когда конфисковали монастырские и церковные земли. Кромвель около года учился в Кембриджском университете на юридическом факультете. После смерти отца ему пришлось вернуться домой. Он женился на дочери небогатого лондонского купца и занялся хозяйством в своем имении.
Кромвель был ревностным протестантом, пуританином. В гражданской войне он принял сторону парламента, собрал два отряда и вооружил их за свой счет. Кромвель принимал в свое войско только тех, кто сознательно шел на борьбу с королем. Главное внимание он уделял боевому духу и настроению ополченцев. Кромвель вдохновлял своих солдат проповедями, но не забывал и о воинской дисциплине и боевой подготовке. Пламенные речи не отрывали его от суровой военной действительности. Крылатой фразой стали слова Кромвеля, обращенные к солдатам во время перехода через реку:
— Уповайте на Бога, но порох держите сухим!
Кромвель оказался талантливым полководцем. Его войска одержали несколько побед над сторонниками короля, а потом разбили их наголову в решающем сражении при Незби. В руки Кромвеля попали письма короля к ирландским католикам и королям европейских держав с просьбами о помощи. Сам Карл I бежал к шотландцам. Шотландцы уговаривали его отказаться от управления Церковью и дать им право соблюдать протестантские обряды. Король, считая, что такая уступка бросит тень на его достоинство, отказался, и тогда его выдали Кромвелю за четыреста фунтов стерлингов.
Парламент пытался вести с королем переговоры. Кромвель, имея в руках письма короля, уличающие его в измене, изгнал из парламента сторонников монархической власти. Под нажимом Кромвеля избрали суд, который приговорил Карла I к смертной казни как тирана и государственного изменника.
Королю отрубили голову при огромном стечении лондонских жителей. Карл I стал первой коронованной жертвой эпохи революций нового времени.
Власть в стране перешла к армии. Кромвель упразднил верхнюю палату парламента и назначил совет из своих боевых соратников-протестантов. Они даже отказались от старых имен и взяли себе новые, по их мнению, соответствующие торжеству истинной веры, такие как Хваление Богу, Не плачь, Стой-твердо-на-высоте.
На первых же заседаниях они отменили дуэли в армии, разрешили гражданский брак — теперь каждый человек мог утвердить свой брак у судьи, не обращаясь в англиканскую церковь. Все королевское имущество передавалось в государственную казну, а Кромвелю присвоили звание генералиссимуса.
Потом Кромвеля объявили главой государства с титулом лорда-протектора. Протектор в переводе с латинского — «страж, хранитель». Полномочия лорда-протектора были еще шире, чем у короля.
Взяв власть в свои руки, Кромвель навел строгий порядок. Он жестоко подавил попытки поднять восстания в Ирландии и Шотландии, разделил страну на двенадцать военных губернаторств во главе с подотчетными ему генерал-майорами, ввел охрану главных дорог, наладил систему сбора налогов. Деньги на все преобразования он взыскал с побежденных сторонников короля.
Кромвель заключил мир с Данией, Швецией, Голландией, Францией, Португалией и продолжил войну с давним врагом Англии — Испанией. Последовательностью и твердостью он добился того, что в Европе уважали и Англию и ее главу — лорда-протектора.
После того как в стране установился порядок, Кромвель разрешил избрать парламент. Но когда парламент начал мешать ему, не колеблясь, распустил его, а позже созвал новый из послушных депутатов. Этот парламент предложил Кромвелю принять корону. По просьбе своих боевых друзей Кромвель отказался, но оставил за собой право назначить преемника.
Англия оставалась республикой до смерти Кромвеля. Когда лорд-протектор умер, его похоронили с необычайной пышностью. Титул протектора перешел к его старшему сыну Ричарду.
Армия восстала против слабохарактерного и неспособного сына великого отца. Ричард отрекся от власти и, получив пожизненную пенсию, навсегда удалился от государственных дел.
Страна оказалась в руках военных. Начались произвол и беспорядки. Один из генералов, Монк, командовавший войсками в Шотландии, повел своих солдат на Лондон и без боя занял столицу. Был созван новый парламент. Сторонники Кромвеля и республики оказались в нем в меньшинстве. Большинство депутатов с согласия генерала Мон-ка отменили законы, направленные против королевской власти, и призвали в страну сына Карла I — Карла II, который жил в Германии в кругу старых придворных на пенсию своего родственника — французского короля.
Карл II, пообещав прощение всем, кто воевал с его отцом, торжественно вернулся в Лондон. Палач сжег на эшафоте все постановления республиканцев. Королю и его приближенным возвратили имущество, отнятое после гражданской войны.
Тринадцать самых близких сподвижников Кромвеля казнили. Тело Кромвеля вырыли из могилы и повесили на виселице.
Карл II тайно исповедовал католицизм. Но в угоду парламенту он преследовал и протестантов-пуритан, и своих единоверцев-католиков. В Англии окончательно утвердился государственный протестантизм — англиканство.
По свидетельству историков и современников, Карл II был остроумным и ленивым человеком. Он не писал стихов, как его дед, старался не вмешиваться в дела парламента, как отец, и беззаботно жил в роскоши среди многочисленных поклонниц, окруженный множеством незаконнорожденных детей. Законной его женой была бездетная португальская принцесса Катерина, за которой он получил в приданое город Бомбей в далекой Индии.
В народе Карл II получил прозвище Карла II Веселого. И англичане любили своего короля, вернувшего в Англию корону, покой и старые порядки после нескольких лет войны, разорений и нововведений республиканского правления.
Anetta
Сообщение: 9
Зарегистрирован: 22.11.08
Откуда: Москва
Репутация:
0
Король (Карл I) слева. Карл намеревался осушать болота. Дренаж давал возможность получить выгоду из бесполезных болот. Люди, живщие на болотах, и зависевшие от него, отчаянно сопротивлялись . (The king is on the left. Charles set out to drain the fens. To him drainage represented an opportunity to make money out of the destruction of a useless swamp. The fen men whose sustainable lifestyle and very existence depended on the wetland resisted fiercely.)
Anetta
Сообщение: 13
Зарегистрирован: 22.11.08
Откуда: Москва
Репутация:
1
Карл I (19 ноября 1600—30 января 1649, Лондон) — король Англии, Шотландии и Ирландии (1625—1649) из династии Стюартов. Его политика абсолютизма и церковные реформы вызвали восстания в Шотландии и Ирландии и Английскую революцию. В ходе гражданских войн Карл I потерпел поражение, был предан суду парламента и казнён 30 января 1649 г. в Лондоне.
Руины дворца, где родился будущий король
Портрет Карла I, 1636 год
Карл 1, 1632 год
МАКСимка
Сообщение: 537
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
4
После Дюма было жалко. Но потом почитала другую литературу и это быстро прошло. Карл I - неудача для английской монархии. После слабого Якова не менее слабый Карл - испытание для трона то еще. Как это часто бывает с людьми подобного толка, этот король не слишком разбирался в людях, доверял государственные дела откровенным дилетантам (как, например, Бэкингему). Чехарда с созывами парламента, долгая возня с испанским браком (ясно было, что затея обречена на провал, но ее упорно лелеяли) не добавили ему популярности. Выбор супруги оказался роковым - католичка Генриетта не нравилась англичанам. Карл, по слабости своей, далеко не сразу удалил ее свиту. Далее дурацкая военная кампания у Ла-Рошели. В общем, слабое царствование и печальный исход.
МАКСимка
Сообщение: 2424
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
16
Отправлено: 15.07.09 20:28. Заголовок: МАКСимка пишет: А к..
МАКСимка пишет:
цитата:
А как вы оцениваете короля? Какие чувства он вызывал у вас после прочтения романа Дюма?
А разве Дюма - единственный авторитет? Если не задумываясь читать ДЛС и смотреть наш фильм - его будет жалко. Я много читала о Кромвеле и английской революции. Именно эту систему мы теперь имеем в США и Канаде. Карл не слушал советов, не понимал менталитета своего народа - и получил то, что заслужил, как плохой политик.
День 30 января 1649 г. выдался на удивление морозный. На площади, с трех сторон огороженной зданиями королевского дворца Уайтхолл, раздавался стук топоров - шли последние приготовления. Здесь сооружали помост, на котором Карл Стюарт, король Англии, должен был лишиться головы. Первый в истории открытый суд над монархом завершался открытой казнью. Король проснулся рано и, проведя некоторое время в молитвах, получил причащение и отпущение грехов из рук епископа Джаксона, который прилагал все усилия для того, чтобы облегчить последние мгновения жизни своего господина; затем его повели через парк к Уайтхоллу. В два часа пополудни он выше на помост. Эшафот, покрытый черным крепом, окружали несколько шеренг кавалерии, отделявших место казни от зрителей. Карл вынул из кармана сложенный лист и обратился к толпе, окружившей место казни, с "прощальным" словом. Когда Карл закончил свои приготовления к казни, епископ Джаксон обратился к нему со следующими словами: "Осталась только одна, последняя ступенька, Сэр, трудная, страшная, но и очень короткая... Вы смените, - продолжал епископ, - царство временное на царство вечное; хорошая перемена!" [1]. Сняв с себя мантию, Карл передал епископу своего Георгия (обрамленную драгоценными камнями фигуру Святого Георгия на лошади, атрибут ордена Подвязки) и произнес одно только слово "Помни!", затем положил голову на плаху и, вытянув руки вперед, подал палачам сигнал. Карл I был казнен на 49-м году жизни и на 24-м году своего царствования. Казнь этого монарха означала победу английского парламента в его длительном и ожесточенном противостоянии с монархом, составляющем одну из главных линий в Английской революции. Эта революция была одним из важнейших событий европейской истории. Споры о ее характере не прекращаются до сегодняшнего дня. Первая революция европейского масштаба, она открыла эру крушения феодального -строя в Европе, положив начало формации капиталистической. Это было последнее революционное движение в Европе, проходившее под средневековым знаменем борьбы одной религиозной доктрины против другой. Штурм абсолютизма в Англии начался со штурма его идеологии, этики и морали, которые воплотились в доктрине полукатолической государственной англиканской церкви. В отечественной [2] и, конечно, английской [3] литературе детально описываются события, связанные с этой эпохой, но до сих пор остается больше вопросов, чем ответов. Не вызывает сомнения то, что религиозная и политическая деятельность Карла, как и в целом его образ правления, привели к резкому обострению противоречий в Англии. В предлагаемом читателю очерке мы попытались не только создать политический портрет Карла I Стюарта, но и показать суть противоречий между монархом и парламентом.
* * * Карл, третий ребенок Якова VI Шотландского [4] и Анны Датской, родился 19 ноября 1600 г. Он рос в тени своего очаровательного старшего брата Генри, принца Уэльского. Именно с Генри англичане связывали большие надежды на будущее своей страны. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Смерть принца 8 ноября 1612 г. глубоко опечалила всю страну. Только теперь люди начали замечать Карла. И что же они увидели? Застенчивый и чрезвычайно неловкий подросток, с явными признаками заикания, от которого ему так и не удалось избавиться. Внезапные припадки гнева также не добавляли ему популярности. Историки, в сущности, едины в том, что Карл I был, говоря словами из недавнего исследования, "прискорбным образом негоден" к монархической власти. Несчастливое детство и то, что он был младшим сыном, которого не готовили к управлению, повлияло на характер Карла, представлявший собой искусственное соединение противоположных элементов. У него была мания авторитарно вмешиваться в любые детали проводимой политики, и в то же время он был некомпетентен в ней в широком контексте. Он делает попытку, если и не во всем, то хотя бы внешне соответствовать тому идеалу монарха, каким он себе его представлял. Карл, с детства воспитанный в традициях абсолютизма и разделявший возвышенные представления своего отца о королевской власти, еще более заразился ими во время своего путешествия в Испанию. Посол Испании в Лондоне граф Гондемар предложил в жены Карлу вторую дочь своего суверена, посулив за инфантой огромное приданое. Якову I грезилось огромное приданое испанской принцессы, а принц, будучи воспитан в духе романтических страстей, влюбился в свою невесту заочно, ни разу не повидав ее. В голову Бэкингема, который в течение ряда лет манипулировал королем, как марионеткой, пришла идея предложить принцу посетить Испанию инкогнито и лично повидать принцессу. Приключения, которые выпали принцу и Бэкингему в этом экстравагантном путешествии, могли бы снабдить сюжетами не один роман. Карл изображал странствующего рыцаря, а Бэкингем - сквайра. Через 11 дней после отъезда из Лондона они прибыли в Мадрид, вызвав всеобщее изумление таким необычным для владетельных особ поступком. Почтение, оказанное Карлу, было очень велико. Государственный совет получил распоряжение повиноваться принцу, как самому королю. Некоторые историки склонны рассматривать план этого брака как чисто политический акт. В 1620 г. Пфальцекий курфюрст Фридрих, один из ведущих протестантских князей и зять Якова, принял корону Чехии, народ которой восстал против императора. Потеряв курфюршество, он обратился за помощью к тестю. Якову очень хотелось помочь зятю, да и пуританский Лондон жаждал войны. Яков попытался восстановить своего зятя в его владениях путем переговоров с Испанией, предлагая за вывод императорских войск из Пфальца женить своего сына Карла на принцессе испанского дома и обещая проявлять терпимость к английским католикам [5]. Предполагавшийся брак Карла с испанской инфантой вызвал большую тревогу в английском обществе [6]. В ответ на петицию парламента, содержавшую резкие выпады против сближения с Испанией, Яков I развил теорию, согласно которой права и вольности парламента являются не его "наследственным достоянием", а "актом королевской милости", которой он может быть в любой момент лишен. Когда же палата общин, протестуя против подобного толкования ее прав и привилегий, заявила что обсуждение всех вопросов, касающихся короны, государства, защиты религии, - ее "старинное и неотъемлемое право", король на заседании Тайного совета и в присутствии наследника престола собственноручно вырвал текст меморандума из журнала палаты общин, с тем чтобы устранить возможность использования его "двусмысленных выражений" в будущем в качестве прецедента. Естественно, что парламент был тотчас распущен. Бристол, посол Англии в Испании, получил прямое распоряжение не использовать предоставленные ему для завершения переговоров полномочия, пока не будет дана гарантия возвращения Пфальца Фридриху [7]. Испанский король понял, что это означает [8]. Однако он хотел, чтобы вся вина за разрыв легла на англичан, и поэтому вручил Бристолу письменное обещание, по которому обязывался, убеждением или любым иным способом, добиться возвращения Пфальца Фридриху; а когда обнаружил, что эта уступка ни к чему не привела, велел инфанте сложить с себя титул принцессы Уэльской, который она носила после прибытия из Рима разрешения на брак, и прекратить изучение английского языка [9]. В 1624 г. Яков I был вынужден снова созвать парламент. Теперь монарх выслушал весьма горькие упреки, в которых как бы суммировались все нелепости его внутренней и внешней политики. Однако, как только он получил от парламента долгожданные "субсидии", тотчас же обнаружилась привычная для политики Стюартов "двойная игра": спустя лишь несколько месяцев после обещаний Якова I не заключать без ведома и согласия парламента договоров с иностранными государствами он не колеблясь заключил секретное соглашение с Францией о браке принца Уэльского Карла и Генриетты-Марии. В результате вопреки требованиям парламента Англия - протестанская страна - должна была получить королеву-католичку, двор которой мог стать центром католических интриг. Жить Якову оставалось совсем недолго. Весной 1625 г., после трехдневной лихорадки, он почувствовал крайнюю слабость и призвал к себе принца. Он умолял его нежно любить супругу, хранить постоянство в вере, защищать англиканскую церковь и не оставлять своими попечениями несчастное семейство пфальцграфа. 27 марта Яков умер. Карл взял бразды правления государством в свои руки, будучи непоколебимо уверенным в том, что его популярность позволит ему проводить в жизнь любые мероприятия. Он был связан договором, заключенным еще его отцом и обязывающим его защищать своего зятя, короля Чехии. Теперь Карл был вынужден вступить в войну. Однако ее легче было объявить, чем изыскать на нее средства, и поэтому он с нетерпением ждал того момента, когда сможет получить бесспорные доказательства преданности своих послушных долгу подданных. Его первая речь к парламенту проникнута простодушием и сердечностью. Твердо убежденный в любви общин, король решил, что их щедрый дар должен быть всецело их собственным деянием, которого не просят и не требуют, - истинным плодом безусловного доверия и глубокого почтения к его особе. Как только заседание открылось, нижняя палата начала перебирать все части правления: дела внешние и внутренние, переговоры, союзы, употребление прошедших и будущих налогов, состояние религии, усмирение папистов. Она ожидала от короля удовлетворения своих требований и показывала твердую решимость вмешиваться во все дела, используя свои комитеты и петиции, и обо всем выражать свое мнение. Упреки не относились собственно к правлению Карла. Оно только что начиналось. Однако такое обширное и горячее разбирательство государственных дел показалось ему уже нарушением его прав; свобода речей оскорбляла его. Король начинал сердиться, но пытался не обнаруживать этого. Такой язык, хотя и неприятный, еще не казался ему опасным. Притом он нуждался в субсидиях. Последний парламент пламенно желал войны с Испанией: теперешний не мог отказаться поддержать ее. Карл настаивал, чтобы ему немедленно были даны средства для ведения войны, и обещал удовлетворить справедливые жалобы. Палата не верила обещаниям. Несмотря на то, что король еще не успел подать ни одного повода к недоверию и депутаты уважали его, они уже научились не доверять королевскому слову. Многими руководила ненависть к герцогу Бэкингему, который имел над Карлом даже больше власти, чем над безвольным Яковом. Теперь все правительственные меры принимались лишь по его советам и указаниям. Всецело завладев доверием короля и сосредоточив в одном лице важнейшие государственные должности, он держал в своих руках всю власть над страной. Французское сватовство и статьи в пользу католиков, включенные, как подозревали, в брачный договор, также вызывали недовольство. Генриетта-Мария была дочерью монарха одной из двух великих (и угрожающих) римско-католических держав. Общество было уверено, что она будет усердной и успешной пропагандисткой своей веры. И это в то время, когда континентальный протестантизм находился под страшн
Отправлено: 21.07.09 20:26. Заголовок: Продолжение статьи А.В.Хорошева
Карл не предал своих советников; он был уверен в способностях и преданности министров. Но, оставляя этих людей подле себя наперекор мнению придворных, он был не в состоянии подчинить двор их власти. Отсюда для его министров рождалось множество мелких, но беспрерывных затруднений. Монарх считал, что его обязанность состоит только в том, чтобы удерживать министров на местах, и что для них больше ничего и не надобно. На фаворитов была возложена неограниченная исполнительная власть, а достаточной силой для ее реализации они не обладали.
Таким образом, несмотря на энергию и рвение главных советников, правительство не пользовалось ни силой, ни уважением. Страдая от внутренних разногласий, подвергаясь различным влияниям, то в открытую обходя законы, то отступая перед ничтожными препятствиями, оно не имело никакого стержня в своих действиях и каждую минуту забывало свои собственные намерения. Это касалось всех направлений политики - и внешней, и внутренней. Так, в Европе оно оставило дело протестантизма и даже запретило лорду Скьюдамору, английскому послу в Париже, посещать службу в реформаторской капелле, находя ее несколько несообразной с обрядами англиканской церкви. В гражданских делах господствовала та же неопределенность. Не чувствовалось ни твердых намерений, ни властной руки. Карл был искренне предан новой религии в том виде, какой она приобрела при Елизавете, и все же он не только давал католикам свободу, по тому времени незаконную, но даже проявлял к ним явную благосклонность.
Первый серьезный удар по английскому абсолютизму был нанесен в Шотландии в ходе начавшейся англо-шотландской войны 1639-1640 гг.
Со времени своего восшествия на престол Карл, по примеру отца, не переставал стремиться к уничтожению республиканского устройства шотландской церкви, заимствованного ею у кальвинистов, и к восстановлению во всем его значении и пышности английского епископата. Скорее всего, он сознавал, что в сложном по территориальному составу королевстве опасно было допускать существование в одной из стран религии, запрещенной в другой. Обманы, строгости, угрозы, подкупы - все было пущено в дело для достижения этой цели. Монарх обнаружил при этом даже гибкость и терпение: он обращался то к честолюбию духовенства, то к интересам мелких торговцев, предлагая последним легкий выкуп десятины, а первым - высшие церковные и государственные должности. Время от времени беспокойство в народе усиливалось, национальное духовенство оказывало сопротивление, но собрания его закрывались, более смелые проповедники изгонялись. Таким образом, шотландская церковь, теряя одно право за другим, постепенно подпадала под иго иерархического устройства и учения англиканской церкви, освящавшего абсолютную власть и права епископов и короля.
В 1636 г. дело приблизилось к завершению: архиепископ Св. Андрея Споттисвуд стал канцлером королевства, епископ росский Мэксвелл готовился стать лордом казначейства, из 14 прелатов девять заседали в Государственном совете и имели в нем перевес. Карл и его министр Лод решили, что настала пора закончить начатое и ввести в шотландскую церковь канонический кодекс и богослужение, сообразное с ее новым положением.
Восстановление епископата, уничтожение старинных законов, закрытие или подкуп политических или религиозных собраний - все, что могло ускользнуть от глаз широкой общественности, было проделано с успехом. Оставалось только изменить общественное богослужение. Все обрушилось в тот самый день, когда в Эдинбургском соборе в первый раз была введена новая литургия.
Менее чем за шесть недель вся Шотландия стала под знамя ковенанта [32]. К нему не присоединились только королевские чиновники, несколько тысяч католиков и город Абердин.
Только тут Карл начал задумываться о последствиях. В июне он отправил в Шотландию своего комиссара маркиза Гамильтона, уполномочив его вести переговоры с ковенантерами. Король потребовал отказа и отречения от ковенанта, полагая, что со своей стороны он сделает шотландцам вполне достаточные уступки, пообещав отсрочить введение канонов и литургии до того времени, когда их можно будет принять законным и справедливым путем. Как и в случае с парламентами, эти общие декларации не могли никого удовлетворить. Именно в действиях Гамильтона обнаружилась двуличная политика короля: маркиз употреблял все усилия, чтобы запутать дела синода, собравшегося в Глазго 21 ноября 1638 г., и прибегал к всевозможным ухищрениям, чтобы сделать его акты недействительными. Это ясно подтверждают инструкции, полученные Гамильтоном от Карла:
"Что касается этого генерального собрания, то хотя я и не жду от него никакого добра, однако надеюсь, что Вы помешаете большому злу, во-первых, если возбудите между ними прения насчет законности их выборов, во-вторых, если станете протестовать против их неправильных и насильственных действий... Я вовсе не одобряю мнения тех прелатов, которые полагают, что нужно отсрочить это собрание. Не давая ему вовсе составиться, я бы сделал больше вреда своей репутации, чем его безрассудные действия могут повредить моим пользам. Итак, повелеваю Вам открыть оное в назначенный день. Но если бы Вы могли, как Вы о том меня извещаете, распустить его, под предлогом какой-нибудь ничтожной неправильности в его действиях, то ничего лучшего нельзя было бы и желать" [33]. Тогда же было получено сообщение, что Карл делает приготовления к войне и что армия, набранная Страффордом в Ирландии, готова к отправке в Шотландию морем. Совсем не трудно увидеть в характере и политике Карла одну из причин "епископской войны". Решение ввести в Шотландии единый молитвенник, с чего и началась британская смута, полностью было решением Карла, и оно естественным образом вытекало из его убеждений о природе власти, о Британии, о церкви. Если он разделял ответственность с другими, то они были назначены им, возможно потому, что разделяли его взгляды.
Когда шотландская армия в 1639 г. вступила в северные графства Англии, ее военное превосходство над армией Карла I стало очевидным.
Не только пустая казна и недовольство людей заставили Карла уступить своим мятежным подданным. Даже несмотря на это, он смог выставить армию по численности равную той, которой командовал Лесли [34]. Но из-за своей небрежности в организации военных ресурсов королевства в мирное время, армия, собранная им, так никогда и не стала настоящей боевой единицей.
Король окопался и занял оборону - единственное, что он мог сделать, а месяц спустя, 18 июня 1639 г., заключил Бервикский договор и принял требования сторонников ковенанта. По статьям мирного договора следовало распустить обе армии, созвать синод и шотландский парламент. Однако никакого точного и ясного трактата, который мог бы положить конец разногласиям, вызвавшим войну, выработано не было.
Война была только отложена; обе стороны сознавали это. Шотландцы, распуская свои войска, сохранили офицерам часть их жалованья и велели быть наготове. В свою очередь Карл, едва распустив одну армию, начал тайно набирать другую.
Военные неудачи и недостаток средств вынудили его созвать парламент, который получил название "Короткий парламент". Он просуществовал с 13 апреля до 5 мая 1640 г.
С целью пробудить патриотизм членов парламента была оглашена секретная переписка шотландцев с королем Франции. Однако вожди оппозиции указали, что, по их мнению, главная опасность заключается в угрозе английской свободе и вольностям парламента со стороны короля и его советников.
Вместо того чтобы удовлетворить просьбу короля - предоставить ему субсидии для ведения войны с шотландцами, палата общин приступила к рассмотрению политики Карла I в годы его единоличного правления. Было заявлено, что до тех пор, пока не будут проведены реформы, исключающие в будущем возможность злоупотребления правами прерогативы, палата общин не намерена вотировать какие-либо субсидии королю.
Время шло. Король говорил, что новый парламент так же упрям, как и прежние, и находился в величайшей растерянности и тревоге. От его внимания не укрылось то, что в палате у него больше врагов, чем друзей, и что там господствуют те же настроения, что и в предыдущих парламентах. Он не мог рассчитывать, что ему выделят средства на войну с шотландцами, в которых большинство палаты видело своих друзей и верных союзников; напротив, он ожидал что ему со дня на день представят обращение с просьбой заключить с этими бунтовщиками мир. Так оно и произошло. Под руководством Пима общины начали вырабатывать петицию против войны с Шотландией [35].
Если великие беды грозят со всех сторон, нелегко найти выход, и неудивительно, что король, чьи дарования не соответствовали столь сложным и запутанным обстоятельствам, принял и поспешно исполнил решение распустить парламент.
Грубый и резкий роспуск парламента мог возбудить негодование народа. Но король упорно держался прежнего образа действий, непопулярность которых должен был бы уже знать по опыту. Поэтому и оказалась напрасной декларация, доказывающая обществу, что роспуск парламента был с его стороны актом совершенно необходимым. Настойчивее всего король твердил о том, что общины последовали дурному примеру своих предшественников: они без конца покушались на его власть, порицали все его действия и всю его администрацию, обсуждали все без исключения правительственные дела и даже вели со своим королем торг о субсидиях, как будто он ничего не мог получить от них иначе, как путем покупки, т.е. либо отказавшись от части монарших прерогатив, либо урезав свой постоянный доход. Такой образ действий, заявил Карл, противоречит правилам предков и совершенно не совместим с монархией.
Политика монарха не была проявлением беспорядочных импульсов его несчастливой и невезучей натуры, а являлась вполне объяснимым выбором между различными путями развития английской политической системы. Его политика наносила вред потому, что касалась (самым грубым образом) тех долговременных структурных проблем, которые были порождены или отложены в предыдущие царствования. Это не означает, что гражданская война в той конкретной форме, которую она приобрела, была неизбежна, но это означает, что те события, которые непосредственно привели к взрыву, должны быть рассмотрены в более широком контексте.
Король начал вторую "епископскую войну". Ему удалось с огромным трудом собрать и двинуть в поход армию, состоявшую из 19 тыс. пехоты и 2 тыс. кавалерии. Война с шотландцами закончилась позорным поражением королевских сил. Шотландцы захватили Ньюкасл-на-Тайне и прилегающие северо-восточные территории Англии.
Карл попал в отчаянное положение. Нация была до крайности раздражена, деморализованная армия начинала роптать; ей передалось общее недовольство, к тому же солдатам необходимо было оправдать свое позорное поведение, и они пытались объяснить его не малодушием, а нежеланием сражаться. Казна была совершенно истощена. Снова взять взаймы Карл мог лишь в случае предоставления определенных гарантий, а для этого необходимо было утвердить налоги, что мог сделать только парламент.
В сущности, произошло то, что можно было предвидеть как неизбежное или во всяком случае как весьма вероятное. Король оказался в такой ситуации, когда никаких шансов для выхода из нее придумать было невозможно.
Чтобы остановить наступление шотландцев, он согласился на переговоры и назначил 16 английских вельмож для встречи в Риппоне с 11 шотландскими комиссарами.
Поступило обращение от лондонского Сити, выражавшего мнение всей нации, с просьбой о созыве парламента. Король, однако, ограничился тем, что созвал в Йорке Большой совет пэров - мера, к которой в прежние времена прибегали в крайних случаях. В сложившихся обстоятельствах эта мера уже не могла принести ощутимой пользы. Король, более всего страшившийся палаты общин и не рассчитывавший получить от нее деньги на сколько-нибудь приемлемых условиях, посчитал, вероятно, что в подобных бедственных обстоятельствах он сможет утвердить субсидии властью одного лишь этого собрания. К моменту открытия совета у Карла имелись все основания предполагать, что пэры посоветуют ему созвать парламент, и поэтому в первой своей речи к ним король объявил, что уже принял данное решение. Он также сообщил собравшимся, что королева в своем письме к нему настойчиво рекомендовала пойти на этот шаг.
Извещения о созыве парламента рассылались в обстановке крайнего напряжения. В результате выборов партия крупной буржуазии, землевладельцев и купечества одержала победу, завоевав подавляющее большинство голосов. Двор в свою очередь также пытался оказать на выборы хоть какое-то влияние. Тщетно. Его кандидаты, за недостатком хорошей поддержки, повсюду были отстраняемы.
Чем безвыходнее становилось положение короля, тем решительнее выступали общины. Первое, что ими было предпринято, - это изгнание из своей среды "монополистов" и возбуждение судебного процесса против "главных советников" короля, и прежде всего против графа Страффорда как наиболее опасного врага. Выдвинутые 1 против него обвинения включали "советы" королю использовать ирландскую армию против "бунтовщиков" в Англии и, расправившись с главарями оппозиции, управлять страной методами чрезвычайного положения.
Несмотря на долгую и красноречивую речь, произнесенную Уэнтвортом в свою защиту, в которой он отвергал все выдвинутые против него обвинения, графа признали виновным по отношению к свободе подданных. Королю не оставалось ничего иного, как только утвердить это решение.
Карл, ценивший Страффорда, долго колебался, не желая подписывать смертный приговор, и всячески пытался избежать или хотя бы отложить столь ужасную обязанность. Ведь он под "честное королевское слово" гарантировал Страффорду личную безопасность и имущественную неприкосновенность. Это "слово" он дал в надежде на то, что палата лордов окажется с ним заодно. Однако, когда палата общин убедилась в том, что король в расчетах на лордов не ошибся, она заменила процедуру импичмента (при котором палата лордов становится судебным трибуналом) принятием билля об измене. На его основе судебное разбирательство заменялось прямой и скорой процедурой голосования. Большинство членов палаты общин проголосовали за принятие билля.
Нежеланию Карла отправить своего преданного советника на плаху положило конец выступление вооруженных лондонцев. Многотысячная толпа осадила Уайтхолл. В этих условиях Карлу I не оставалось ничего другого, как "уступить" воле парламента, а в действительности - воле восставших лондонских ремесленников, учеников и подмастерьев. Из различных графств приходили известия о крестьянских волнениях. Это и сделало короля столь податливым, а парламент - столь смелым. 12 мая 1641 г. палач положил конец жизни министра.
Обвинения были выдвинуты и против других должностных лиц короля в период беспарламентского правления. Одни из них спаслись бегством из страны, другие оказались в Тауэре. В числе последних был и архиеписком Лод. "Ваше желание лишить меня жизни, - сказал Лод своим обвинителям, - не может быть сильнее, чем мое стремление умереть". 10 января 1645 г. его казнили. Лидеры парламента заявляли, что просто стремились к восстановлению конституционного баланса и протестантской церкви, к защите политических и религиозных свобод, подрывавшихся "дурными советниками", вставшими между королем и народом. Принять эти утверждения невозможно. В нападках на королевских министров последние изображались как источники заговора, цель которого - разрушение английских свобод; король же выглядел как невинный простофиля, но трудно представить, что при их опыте они не считали Карла действительным источником трудностей. Они просто тянули время, чтобы заручиться поддержкой большинства, а затем атаковать его прямо. Оппозиция не доверяла Карлу и искала путь, чтобы связать его в будущем. Благодаря многочисленным адвокатам они прекрасно знали, что такие законы, как Трехгодичный акт, увеличивали власть парламента и ограничивали короля, тем самым скорее нарушая, чем восстанавливая конституционный баланс.
* * * Актом об упорядочении Тайного совета и упразднении суда, обычно называемого "Звездной палатой", единодушно утвержденным и общинами, и лордами, были отменены обе эти инстанции. Тем самым уничтожались две главные и наиболее опасные из прерогатив короля.
Никто не понимал, что упразднение Звездной палаты, Высокой комиссии и других судов, основанных на королевской прерогативе, уже само по себе является малой революцией. Их считали лишь учреждениями, ставшими инструментом королевской тирании.
"Добровольное одобрение" Карлом I всех этих еще недавно просто немыслимых в рамках конституции актов и столь неожиданная "уступчивость" на фоне жесткого курса предшествовавшего периода его правления объяснялись не только и даже не столько катастрофическим финансовым положением двора, усугубленным неудачами в воине с шотландскими ковенантерами, а прежде всего страхом перед толпами вооруженных лондонцев, главным образом подмастерьев, учеников, поденщиков и подобных им обитателей лондонских предместий, оказывавшихся перед королевским дворцом всякий раз, когда "согласие" короля задерживалось.
Теперь парламент проявил щедрость - в королевской казне появились средства для оплаты и роспуска по домам стоявших на севере страны двух армий - шотландцев и англичан.
Известие о вспыхнувшем в 1641 г. восстании в Ирландии [36] еще больше накалило атмосферу в Лондоне и в стране в целом. Восстание сопровождалось актами ужасной жестокости и наполнило тревогой всю Англию. Не без явного политического умысла усиленно распространялись слухи о тысячах ирландских протестантов, будто бы павших от рук мятежников, которые якобы действовали от имени короля и при поддержке королевы Генриетты-Марии и папы римского. Восстание могло быть легко подавлено, но эмиссары короля в Ирландии, стремившиеся нажиться на конфискациях, уверили его в том, что в заговоре и восстании замешаны все католики королевства, и постарались всеми средствами (а точнее самыми порочными средствами) превратить локальный конфликт в гражданскую войну.
Король, уверенный в том, что его уже подозревают в тайном пристрастии к папизму и что для северо-ирландцев отстаивание его интересов является лишь предлогом для мятежа и разбоя, делал все возможное, чтобы подавить восстание. Однако он был уже не в силах достичь желаемой цели. Коренные ирландцы и лорды Пэйла - потомки первых переселенцев из Англии и Шотландии, не раз обманутые в прошлом, уже не верили королевским обещаниям.
Если вопрос о финансировании военной экспедиции в Ирландию споров не вызывал - денежные мешки Сити охотно соглашались предоставить заем по подписке под "залог" будущих земельных конфискаций после подавления восстания, то вопрос о контроле над вооруженными силами оставался самым острым на повестке дня. Лидеры нижней палаты знали, что король мог с одинаковым успехом использовать армию как против ирландцев, так и против парламента. Роялисты, в свою очередь боялись доверить армию палате общин. Тем более что создание армии и руководство ею всегда являлись правом и обязанностью короны.
В ноябре нижняя палата парламента выступила с Великой ремонстрацией, где говорилось, что королю ни в коем случае не следует доверять армию. Если бы Карл ограничился тем, что попытался и дальше отстаивать свои исконные права, он, быть может, и добился бы успеха в этот период. Но он сам уничтожил все преимущества своего юридического положения, предприняв открытую попытку арестовать пятерых членов палаты общин: сэра Артура Хэселрига, Холлиса, Хэмпдена, Пима и Строуда. Их обвинили в предательских попытках нарушить основные законы, свергнуть королевское правительство, лишить короля августейшей власти и обречь народ на тиранию и произвол.
4 января 1642 г. лондонцы увидели, как король собственной персоной в сопровождении 400 солдат направляется в палату общин. Усевшись в кресло спикера. Карл обвел взглядом присутствующих и сказал, что сожалеет о причине, приведшей его сюда, но должен лично арестовать членов палаты, обвиненных в государственной измене, поскольку опасается, что они не подчинятся парламентскому приставу. Всего за несколько минут до его прихода обвиняемые скрылись в Сити. О планах Карла стало известно графине Карлайл [37], даме смелой, проницательной и весьма склонной к интригам. Она тайно предупредила пятерых членов, чем и спасла их от ареста.
На следующий день мэр Лондона ответил королю отказом на требование выдать "изменников". Лондон в эти дни напоминал вооруженный лагерь. Темза покрылась лодками, а также приготовленными к бою судами с небольшими пушками.
Возвратившись в Виндзор и все обдумав. Карл пришел к выводу, что переборщил и решил (к сожалению слишком поздно) исправить свой промах. Он составил послание к парламенту, в котором признал неправомочными свои действия против обвиненных им членов обеих палат. Далее монарх заверил парламент в том, что отныне при всех обстоятельствах будет блюсти парламентские привилегии столь же ревностно, как свою жизнь и корону. Если предыдущие насильственные действия вызывали к нему ненависть общин, то теперь смирение Карла снискало ему еще и их презрение.
Столица отказала королю в повиновении, и 10 января 1642 г. он уехал на север страны, где преобладали роялисты, чтобы собрать силы для вооруженной борьбы.
Через два дня, 13 января 1642 г., нижняя палата заявила, что королевству угрожает опасность и оно безотлагательно должно быть приведено в оборонительное положение. Народ был везде извещен!
Общины не без основания предвидели войну; король только и помышлял, что о приготовлениях к ней. В Лондоне он жил в бессилии и страхе, уехав оттуда, окруженный приверженцами, Карл мог уже свободно строить планы победить того врага, от которого сам бежал. Посчитав место своего пребывания слишком близким к Лондону, король оставил Гэмптон-Корт и отправился в Виндзор. Там было решено, что королева, взяв с собой коронные бриллианты, отправится в Нидерланды закупать снаряжение, боеприпасы и просить помощи у монархов континента. А Карл, чтобы выиграть время, продолжал переговоры с представителями палат и постепенно удалялся в северные графства, пока не достиг Йорка.
1 июня 1642 г. пресвитерианское большинство парламента предприняло последнюю попытку избежать гражданской войны - палата лордов и палата общин направили Карлу, находившемуся в Йорке, "19 предложений". Если оставить в стороне "пожелания", связанные с принятием мер против иезуитов, папистских священников, а также требование исключить из палаты лордов лордов-папистов (епископов), то камнем преткновения оставался ордонанс парламента о сборе милиции. Последнее было прямым нарушением прежде никем не оспаривавшейся прерогативы короля - призывать "под ружье" милицию и назначать лорда-лейтенанта. Парламент требовал роспуска набранных королем на севере вооруженных сил. Настаивал он также на заключении тесного союза с Соединенными провинциями Нидерландов и другими протестантскими государствами для борьбы против папства и католических стран.
Проект мирного соглашения представили королю 17 июня. Как и следовало ожидать, Карл решительно отверг эти предложения, усмотрев в них "покушение на конституцию и основные законы королевства" [38]. В неудаче переговоров его вклад был главным. Необходимость вести переговоры с парламентом, так же как с ковенантерами после гражданской войны, ставило Карла в невыгодное для него положение: он был вынужден иметь дело с теми, кому не доверял. Когда переговоры заходили в тупик, он выплескивал поток раздражения и гнева, что лишь разжигало противоположную сторону.
22 августа 1642 г.. в Ноттингеме был поднят королевский штандарт - огромное знамя с изображением королевских гербов по четырем углам с короной в центре и указующим "с неба" перстом: "Воздайте кесарю должное ему". По традиции это означало объявление королем войны мятежному "феодалу" графу Эссексу, поставленному командующим народным ополчением, т.е. фактически парламенту. Так завершился конституционный этап резолюции и началась гражданская война.
* * * Выделяют две гражданские войны: первая 1642-1646 гг. и вторая 1648 г. [39] В начале первой гражданской войны наблюдалось относительное преимущество сторонников короля. Главной причиной перелома в ходе первой гражданской войны считают военную реформу, осуществленную под руководством О. Кромвеля. В 1643 г. он организовал отряд, солдаты которого за стойкость и фанатизм получили прозвище "железнобоких". На этой основе возникла армия "нового образца", отличительными чертами которой были крепкая дисциплина, а также выдвижение на руководящие офицерские должности лиц не только дворянского происхождения. К 1645 г. стало ясно, что война в Англии для Карла проиграна. В апреле 1646 г. Карл направился на север, надеясь договориться с шотландцами. Эти надежды не оправдались. Шотландцы выдали короля английскому парламенту, получив за это 400 тыс. фунтов.
В ноябре 1647 г. Карл I сумел скрыться на острове Уайт, где приобрел относительную свободу и мог встречаться с теми шотландцами, которые с большим опасением смотрели на могущество армии нового образца. На условиях признания Ковенанта они были готовы направить шотландскую армию на восстановление власти короля.
Уже с конца 1647 г. начались роялистские выступления в некоторых районах Англии. Эти события получили название второй гражданской войны. Выделяют три ее главных очага - Южная Англия и Уэльс, Эссекс и север Англии. Восстание на юге было подавлено Кромвелем, и последний оплот сопротивления, крепость Пемброк в Уэльсе, сдался после осады в июне 1648 г., но несколько тысяч инсургентов ушли в Эссекс, где оказывали сопротивление еще в течение нескольких месяцев. На севере Англии отряды англо-ирландских роялистов сражались вместе с шотландцами. Кромвель направился туда сразу после победы в Уэльсе. 17 и 18 августа 1648 г. им были выиграны решающие сражения сначала при Престоне, а затем при Уинвике. Это означало победу оппозиции и окончание второй гражданской войны.
Теперь король рассматривался как "человек кровавый". Было объявлено о создании Верховного трибунала для суда над королем. В него были назначены 135 человек. Поведение короля на протяжении всех дней, пока продолжалось судебное заседание, оставалось величественным, спокойным и твердым. Каждый раз, когда он проходил через зал, солдаты и чернь, подстрекаемые его ненавистниками, кричали, требуя "справедливости и казни", и осыпали его площадной бранью, подбирая как можно более грубые и непристойные выражения. Один из них плюнул в лицо своему суверену. Король терпеливо снес и это оскорбление. "Бедняги, - сказал он только, - дай им шесть пенсов и они поступят так же со своими главарями" [40].
29 января 1649 г. 59 членов Верховного суда подписали приказ о казни Карла I:
"Так как Карл Стюарт, король Англии, обвинен, уличен и осужден в государственной измене и в других тяжких преступлениях и против него в прошлую субботу вынесен настоящим судом приговор... то поэтому настоящим предписываем Вам (палачу. - А.Х.) привести указанный приговор в исполнение на открытой улице перед Уайтхоллом завтра, 30 января, между 10 часами утра и 5 часами полдня того же дня" [41]. Многие из собравшихся выражали свое сожаление вздохами и плачем. Какой-то солдат не смог удержаться и благословил голову несчастного монарха. Офицер сильным ударом сбил беднягу с ног. Король заметил ему, что такое наказание чересчур сурово для столь ничтожного проступка. Вернувшись с этого печального представления, имитирующего справедливый и беспристрастный суд, король обратился к парламенту с письменным прошением разрешить ему попрощаться с детьми, а также прислать лондонского епископа доктора Джаксона, чтобы тот помог ему приготовиться к смерти. Оба пожелания были немедленно выполнены. Это был первый в истории судебный процесс над монархом, в ходе которого суд объявлялся выразителем воли народа.
19 мая 1649 г., спустя три с половиной месяца после казни Карла I, Англия стала республикой [42]. Верховная власть в ней принадлежала однопалатному парламенту. Судьбу монархии разделила и палата лордов. Исполнительную власть осуществлял Государственный совет, состоявший из "грандов" и их парламентских единомышленников. Распродав за бесценок конфискованные земли короля, епископов и "кавалеров", республика обогатила буржуазию и новое дворянство.
Социально-охранительные функции республики во внутренней политике сочетались с захватническими устремлениями и политикой подавления освободительного движения народов, находившихся под английским господством. Военная экспедиция в Ирландию (1649-1650 гг.) была направлена на подавление национально-освободительного восстания ирландского народа, в Ирландии завершилось перерождение революционной армии; здесь была создана новая земельная аристократия, ставшая оплотом контрреволюции в самой Англии. Так же беспощадно английская республика расправилась с Шотландией, присоединив ее в 1652 г. к Англии.
Формально Англия оставалась республикой, но фактически вся власть была передана в руки Оливера Кромвеля, который провозглашался лордом-протектором. В стране установился новый политический режим - протекторат (1653-1659 гг.). Кромвель стал пожизненным главой государства, но в 1657 г. отказался стать королем Оливером I, когда это предложили ему ближайшие сподвижники. В то же время он согласился с правом назначить наследника.
После его смерти напуганные усилением демократического движения буржуазия и новое дворянство стали склоняться к "традиционной монархии". В 1660 г. совершилась реставрация Стюартов, которые согласились санкционировать основные завоевания буржуазной революции, обеспечивавшие буржуазии экономическое господство. На английский престол был приглашен сын казненного короля Карл II Стюарт. Реставрацию Стюартов в 1660 г. считают завершением Английской революции середины XVII в.
Литература
1. Wedgwood C.V. The Trial of Charles I. London, 2001, p. 190-193.
2. Барг M.A. Оливер Кромвель и его время. М., 1950; его же. Народные низы в английской революции. М., 1967; его же. Карл I Стюарт. Суд и казнь. - Новая и новейшая история, 1970, №6; его же. Великая английская революция в портретах ее деятелей. М., 1991; Авдеева К.Д. Из истории английского землевладения накануне буржуазной революции. - Средние века, 1957, вып. XIII; Поршнев Б.Ф. Франция, английская революция и европейская политика в середине XVII в. М., 1970; Павлова Т.А. "Королевское звание в этой земле бесполезно..." - Вопросы истории, 1980, № 8; ее же. Милтон. Биография. М., 1997; Барг M.A., Черняк Е.Б. К вопросу о переходной эпохе от феодализма к капитализму (на примере Англии). - Новая и новейшая история, 1982, № 3; Адо A.B. Крестьянство в европейских буржуазных революциях XVI-XVIII вв. - Новая и новейшая история, 1983, № 1; Бацер MM. - Левеллеры против Кромвеля (1647-1649). - Новая и новейшая история, 2002, № 3.
3. Disraeli I. Commentary on the Life and Reign of Charles the First, King of England. Paris, 1851; Cooke H.P. Charles I and His Earlier Parliaments. A Vindication and a Challenge. London, 1939; Mathew D. The Age of Charles 1. London, 1951; Toynhee М. King Charles I. London, 1968: Watson D. The Life and Times of Charles I. Introduction by Antonia Eraser. London, 1972; Aylmer G.E. The King's Servants. The Civil Servants of the Charles I. 1625-1642. London, 1974; Bowle J. Charles I. A Biograthy. Boston - Toronto, 1975; Thomas P.W. Charles I of England. The Tragedy of Absolutism. - The Courts of Europe. London, 1977; Gregg P. King Charles I. London, 1978; Carlton Ch. Charles I: the Personal Monarch. London, 1983; Hirst D.M. England In Conflict, 1603-1660: Kingdom. Oxford, 1999; Wedgwood C.V. The King's War, 1637-1641. London. 2001; idem. The King's War, 1641-1647. London. 2001; Хеншелл H. Миф абсолютизма. СПб., 2003; Эйлмер Д. Восстание или революция? Англия 1640-1660 гг. СПб., 2003. О новейших тенденциях в современной английской историографии см. Согрин В.В., Зверева Г.И., Репина Л.П. Современная историография Великобритании. М., 1991.
4. С 1603 г. - Яков I Английский.
7. Morion A.L. Peoples History of Englans.London, 1948, p. 181.
8. Cм. Хилл К. Английская Библия и революция 17 века. М., 1998.
9. Rushworth J. Historical Collection, v. 1. London, 1985, p. 105.
10. Подробнее см. Поршнев Б.Ф. Тридцатилетняя война и вступление в нее Швеции и Московского государства. М., 1976, с. 48-49.
11. Rushworth J. Op. cit., v. I, p. 1 12.
10. Хилл К. Указ. соч., с. 89.
11. Hexter J.H. Parliamentary Histor, t. 2. London, 1982. p. 399.
12. Ibid.. p. 390.
13 Kenyan J. Stuart England. London, 1988, p. 34.
14. HexterJ.H. Ор. cit., t. 2, р. 450.
15. Rushworth J. Ор. cit., v. I, p. 413.
16. lbid, p.415.
17. Whitelocke B. Memorials of the English Affairs. Oxford, 1985, p. 7.
18. Rushworth J. Ор. cit., v. I, p. 419.
19. Clarendon Е. The History of the Rebellion and Civil Wars in England, begun In the Year 1641, v. 1. Oxford. 1969, p. 38.
20. Грин Дж.P. История Английского народа, т. 1-2. М., 1891, с. 397.
21 Hexter J.H. Ор. cit., t.2, p. 513-514.
22. Ibid., p. 516.
23. Bret t S.R. John Руm, 1583-1643. London, 1940, p. 123.
24. Cooke H.P. Op. cit., p. 156.
25. Ibidem.
26. Hexter J.H. Op. cit., t. 2, р. 476.
27. Carlton С. Charles I..., p. 1 17.
28. Hexter J.H. Ор. cit., t. 2, р. 495.
29. Ibidem.
30. Gregg P. Ор. cit., р. 174.
31. Marshall Rosalind К. Henrietta Maria the Intrepid Queen. London, 1990, p. 178.
32. "Ковенант" (от англ. covenant - соглашение, договор) - название соглашений или союзов сторонников Реформации в Шотландии, заключавшихся в XVI-XVII вв. для защиты кальвинистской церкви и независимости страны.
33. Buriet M. Memoirs of the Hamiltons. London, 1937, p. 101-107.
34. Лесли Дэвид (1601-1682) - шотландский генерал. В 1640 г. примкнул к ковенантерам. Участвовал в гражданской войне.
35. Brett R.S. Ор. cit., р. 216.
36. Подробнее см.: Kearney H.I Strafford In Ireland 1633-41: a Study In Absolutism. Oxford, 1959; Clarke A. The Old English In Ireland 1625-1642. London, 1966; MacCurtain M. Tudor and Stuart Ireland. Dublin, 1972; Fors A. The Protestant Reformation In Ireland. 1590-1641. London, 1985; Fitzpatrick B. Seventeenth-Century Ireland. The Wars of Religion. Dublin. 1988: Barnard T.C. Crises of Identity among Irish Protestants 1641-1685. - Past and present, № 127, 1990, p. 39-83.
37. Речь идет о леди Люси Хэй (1599-1660) - дочери Генри Перси, девятого графа Нортумберленда.
38. Wodywood C.V. The King's War, 1641-1647, p. 107.
39. Подробнее см.: Fissel М.С. War and Government In Britain 1598-1650. London, 1991; Carlton C. Going to the Wars: the Experience of the British Civil Wars 1638-51. Cambrige, 1992; Gentles I. The New Model Army In England, Scotland and Ireland, 1645-53. London, 1992; The Civil Wars. A Military History of England, Scotland and Ireland, 1638-1660. Ed. by J. Kenyon, J. Ohymeyer. London, 1998.
40. lbid.,p. 173.
41. Лавровский В.М. Сборник документов по истории Английской буржуазной революции. М., 1973, с. 146.
42. Подробнее см. Hutton R. The British Republic 1649-1660. London, 1990.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 59
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме