Имя этого человека знает каждый российский подросток, в жизнь которого вместе с д'Артаньяном и тремя мушкетерами вошли образы романтической французской истории XVII в. - истории любви, дружбы, отваги, чести, преданного служения королю и государству. Так уж получилось, что в многочисленных кино- и телеверсиях бессмертного романа Александра Дюма кардинал Ришелье предстает чаще всего как хитрый, коварный политик, преследующий свои цели, стремящийся к управлению не только Францией, но и королем.
Не слишком ли просто, прямолинейно выстраиваются такие сюжеты? Не слишком ли они далеки от литературного оригинала? Вспомним, хотя бы, как Дюма описывает первую встречу своего героя с кардиналом: "Д'Артаньян стоял и разглядывал этого человека. Сначала ему показалось, что перед ним судья, изучающий некое дело, но вскоре он заметил, что человек, сидящий за столом, писал, или, вернее, исправлял строчки неравной длины, отсчитывая слоги по пальцам. Он понял, что перед ним поэт. Минуту спустя поэт закрыл свою рукопись, на обложке которой было написано: "Мирам, трагедия в пяти актах", и поднял голову. Д'Артаньян узнал кардинала"1.
"Мирам" стала любимым произведением Ришелье и первым, написанным им самостоятельно. В 1639 г. эта трагикомедия была поставлена с необычайной помпой в специально построенной театральной зале во дворце кардинала. Но представление, обошедшееся в исключительно крупную сумму, несмотря на то, что на премьере был весь двор во главе с Людовиком XIII, почти потерпело провал. Разочарованный автор заметил: "Французы никогда не имели вкуса"2.
Вероятно, он был не прав, так строго оценив французскую публику, ведь сейчас никто не помнит такого драматурга, как Жан Арман дю Плесси. Однако весь мир признает заслуги выдающегося политика, Первого министра Франции - кардинала Ришелье, с именем которого, в частности, неразрывно связывается первая система международных отношений, установившаяся после заключения Вестфальского мира в 1648 г. и утвердившая на международной арене независимые национальные государства в качестве ведущих акторов мировой политики.
Оснабрюкский и Мюнстерский мирные договоры, которые закрепили этот мир, стали образцами подобных документов на несколько столетий. Их начальные формулировки до сих пор вызывают глубокое уважение: "Да будет христианский, всеобщий и вечный мир и истинная и искренняя дружба между священным императорским величеством и Австрийским домом и всеми его союзниками и сторонниками... Да будет и с той и с другой стороны вечное забвение и амнистия всему, что с начала этих волнений где бы то ни было с той и другой стороны было взаимно сделано враждебного"3. К сожалению, история показала, что цели этих договоров - "чтобы снова возродились и расцвели наука, мир и дружба"4 - оказались малодостижимыми. За годы, прошедшие после их подписания. в Европе неоднократно разворачивались активные военные действия. И все же международная система, основу которой заложили старания кардинала Ришелье, доказала свою прочность.
В чем же заключалась причина этого? Главным образом в том, что она базировалась на идее соблюдения национального суверенитета. Для этого было необходимо, чтобы все государства -участники системы действительно осознавали и проводили в жизнь политику такого суверенитета. И заслуга в том, что Франция выступила на европейской политической сцене середины XVII в. именно с такой инициативой, безусловно, принадлежит кардиналу Ришелье.
За годы правления Ришелье Франция достигла серьезных успехов на внутри- и внешнеполитическом поприще. Была уничтожена политическая независимость протестантов - гугенотов, подавлены мятежные выступления верхушки дворянства, создана, по возможности, четко действующая система управления, почти целиком подчиненная центральной власти. Конечно, вся эта политика проводилась в интересах абсолютизма. Но именно его Ришелье отождествлял с "общественным благом" ("salut publique").
Характеризуя внутреннее положение государства накануне своего прихода к власти, кардинал писал: "Когда Вы, Ваше Величество, решились предоставить мне одновременно и доступ в Ваши советы и оказать значительное доверие в ведении Ваших дел, то я могу удостоверить. что гугеноты разделяли государство с Вашим Величеством, что вельможи вели себя, как если бы они не были подданными Вашего Величества, а наиболее могущественные губернаторы провинций вели себя, как будто они были государями в своих должностях. Каждый измерял свою заслугу своей дерзостью"5.
Ришелье понимал, что подобное положение в государстве невозможно моментально исправить, что требовалась кропотливая работа по совершенствованию государственного аппарата и жестокая борьба с противниками дальнейшего усиления централизованной власти. Правительство Ришелье боролось против любых попыток противостоять ей. Распущенные в марте 1615 г. Генеральные штаты более не созывались вплоть до 1789 г. Парламенты начинают рассматривать себя их преемниками. Именно в парламентах начинают концентрироваться элементы сопротивления абсолютистской власти. "У вас нет иной власти, кроме той, которая вам дана королем, ни иных полномочий, кроме тех, которыми он вас облек",- заявил кардинал. выступая в 1636 г. в Парижском парламенте6. У парламентов было отнято право письменных ремонтрансов. Правительство даже прибегало к насильственному выкупу должностей неугодных членов парламента, оно не останавливалось и перед высылкой в изгнание или тюремным заключением насоливших ему парламентских деятелей.
Судьбу общегосударственных Генеральных штатов и Парижского парламента разделили соответствующие провинциальные институты. Начиная со времени Ришелье, центральная власть стала вести систематическую атаку против провинциальных вольностей.
Проводниками и исполнителями решений правительства на местах все больше и больше становятся интенданты, назначаемые из числа преданных ему и всецело от него зависящих чиновников. Практиковавшуюся еще с XVI в. систему посылки в провинции королевских комиссаров, наделенных чрезвычайными полномочиями, Ришелье преобразовал в постоянное присутствие агентов центральной власти в провинциях. Главным поручением интендантов являлось обеспечение бесперебойного поступления налогов в казну, поэтому они постепенно заслоняют ранее служившие этой цели финансовые присутствия, которые со своими задачами уже не справлялись. Но кроме налоговых сборов полномочия интендантов простирались достаточно широко, что было видно даже из формулировки их должностей: интендант гостиницы, интендант полиции, интендант финансов. Интересно, что при этом местные власти не прекращали своего существования, а продолжали действовать параллельно с интендантствами.
Другим мероприятием, осуществленным кардиналом Ришелье по упрочению влияния центральной власти в провинциях, явилась постепенная замена в них генерал-губернаторов главнокомандующими. Но генерал-губернаторства как учреждения не были уничтожены. Таким образом, было положено начало политики, конечной целью которой являлось превращение должности генерал-губернатора лишь в почетную и довольно доходную синекуру для придворной знати, все меньше и меньше в эпоху правления кардинала влияющей на политику государства.
В самом аппарате центральной власти выдвигаются государственные секретари и, одновременно. уменьшается значение принцев крови, герцогов и пэров. Хотя они по-прежнему входили в Большой королевский совет, но всеми важными государственными делами ведал Малый совет, являющийся своеобразным рабочим правительством, куда стекались донесения с мест и откуда постоянно на места шли разнообразные инструкции. Малый королевский совет, в котором председательствовал Ришелье, и был настоящей, сильной властью,
Для политики кардинала Ришелье была характерна неразделенность внутренних и внешних интересов Франции. Первоначально усилия его внешней политики направлялись на обеспечение мирного существования Франции, которое позволило бы подготовиться к осаде Ларошели. Действия же против гугенотов свелись к тому, чтобы не допустить их усиления в то время, когда основное внимание правительства было приковано к делам на международной арене.
Как у внутренней, так и у внешней политики кардинала было много критиков, что вызывало своеобразную "войну перьев". Было написано множество памфлетов, далеко не безобидных для кардинала, получивших распространение во всех европейских странах. В целях защиты Ришелье избрал то же оружие: в 1625 г. под его редакцией был написан памфлет "Государственный католицизм", в котором теория государственной пользы противопоставлялась интернациональному католицизму7. Автор доказывал, что к войнам между государствами нельзя подходить с богословскими мерками. Естественно, Ришелье позаботился о самом широком распространении этого памфлета.
Кардинал стремился к тому, чтобы Франция стала морской державой. Пока же владычество на море принадлежало Англии и Испании. К середине 1626 г. им была разработана программа морского строительства. Сам же кардинал возглавил созданный им Морской совет. Известные порты - тулон, Брест, Гавр и др. - были приведены в порядок и смогли принимать большее количество судов. И если до того как Ришелье стал первым министром, у Франции не было ни одного военного корабля в Атлантике, а в Средиземном море - всего лишь десять галер, то к 1635 г. французский военно-морской флот насчитывал три эскадры в Атлантическом океане, парусную эскадру и 20 галер в Средиземноморье.
Кроме того, правительство поощряло создание французских торговых компаний в колониях. При Ришелье закладываются основы Французской колониальной империи в Вест-Индии, Африке, Канаде, где в 1642 г. был основан город Монреаль.
Под руководством кардинала была развернута работа по упорядочению законодательной базы страны. На ассамблее нотаблей (конец 1626 - начало 1627 гг.) Ришелье выступил с программой реформ, в которой отмечалось, что основой национального благосостояния являются промышленность и торговля. В целях поддержания этого благосостояния была назначена комиссия, которая разработала принятое в январе 1629 г. первое систематизированное законодательство, включающее 461 статью, в котором утверждался приоритет государства в вопросах финансов, внутренней и внешней безопасности.
В целях обеспечения этой безопасности Ришелье много внимания уделял армии. Он был инициатором создания специальной школы для обучения молодых офицеров, ставшей прообразом знаменитой Военной академии Сен-Сир. Ришелье сам составил программу обучения, которая предусматривала дополнительно к традиционным предметам изучение логики. физики, математики, французского языка, этики, истории, картографии. И хотя школа эта просуществовала недолго, ее традиции затем были возрождены в высшем военном образовании Франции.
Основанная при непосредственном участии кардинала Ришелье Французская академия была, по его мнению, "призвана верой и правдой" служить государству. Но одновременно кардинал опасался, что "если бы знания профанировались среди всевозможных умников, то в государстве появилось бы более людей способных высказывать сомнения, чем их разрешать, и многие оказались бы более склонны противостоять истинам, чем защищать их"8.
Ришелье считал, что контроль над развитием образования, науки и культуры должен целиком осуществляться государственными органами. Давая оценку современного ему процесса образования, кардинал сравнивает его со стремлением больных, "которые хотят напиться воды чистой и светлой для своего исцеления: такой беспорядочной жаждой страдают, что употребляют без разбору всякую воду, которая им подается, а большая их часть пьет воду мутную, из сосудов ядовитых, что умножает жажду и болезнь их вместо ожидаемого облегчения"9. Для выхода из такого положения Ришелье предлагал ввести двухступенчатую систему обучения, сосредоточив учебные заведения второй ступени в крупных городах. Тогда, как он считал, будет решена проблема педагогических кадров, а учиться будут люди, уже испытавшие свои способности на практике.
По приказу Ришелье была открыта первая во Франции королевская типография. Ав 1631 г. он выступил основателем первой национальной газеты "Ля Шзетт". Напомним, по-французски "gazette" -не только "газета" в нашем современном понимании, но еще и первоначально - "болтунья", "сплетница". Так что кардинал, безусловно, обладал чувством юмора, когда выступил в роли родоначальника французских СМИ. Кстати, он сам активно сотрудничал в "Ля Газетт" как автор.
Вообще, Ришелье заботился о том, чтобы его политическое кредо и действия были понятны как современникам, так и потомкам. Ведь не только Людовику XIII предназначено было "Политическое завещание" кардинала. Правда, многие исследователи высказывают сомнение в подлинности авторства этого документа10. Но ведь это не так важно, если речь идет о формировании определенной политической традиции, связанной с развитием теории государственного управления. И даже если строки "Завещания" написаны не рукой кардинала, они вовсе не противоречат его политическим идеалам и политической деятельности. Конечно, сама эта деятельность чаще определялась конкретными государственными потребностями, чем политическими идеалами Первого министра. Хотя сам же Ришелье предупреждал, что "в великих делах действия никогда не соответствовали точно данным повелениям"11.
Как знать, может быть именно в этом несоответствии политических программ и реалий и заключается причина столь противоречивых оценок деятельности кардинала Ришелье на посту Первого министра Франции. Не так много найдется в истории крупных политиков - реформаторов, чье стремление к государственному переустройству не встречало бы критики как при их жизни, так и после смерти. Умирая, Ришелье сказал своему духовнику: "У меня не было других врагов, кроме врагов государства"12. И с этим нельзя не согласиться.
В исторической науке сравнительный метод часто столь же продуктивен, сколь и опасен. Историю России, пожалуй, слишком часто сравнивают с историей Франции. Но ведь каждой стране, стремящейся стать великим государством, приходится решать сходные проблемы. В разное время, разными средствами, разным людям, а многое оказывается до боли похожим. Поэтому лучше не пренебрегать чужим государственным опытом, тем более, если известен его результат.
1 А.Дюма. Три мушкетера. М., 1959. С.468-469. 2 Цит. по: Lacrois. P.XVII -me ciecle. Letters. Sciences et arts. P., 1882. P.282. 3 Антология мировой правовой мысли в пяти томах. Т.II. Европа V-XVIII вв. М., 1999. С.809. 4 Там же. 5 Cardinal de Richelieu. Testament politique. P., 1947. P.93. 6 Цит. по: Ардашев П.Н. Абсолютная монархия на Западе. СПб., 1902. С.133. 7 См.:Deloche M. Autour de la plume du cardinal de Richelieu. P., 1920. Pp. 281-323. 8 Cardinal de Richelieu. Op. cit. P. 205. 9 Ibid. P.206. 10 См. более подробно: Альбина Л.Л. "Политическое завещание" Ришелье: споры о подлинности //Новая и новейшая история. 1982. №1. С.56-74. 11 Cardinal de Richelieu. Testament politique. P/210. 12 Цит. по: Андреев А.Р. Гений Франции, или жизнь кардинала Ришелье. М., 1999. С.134.
Отправлено: 08.10.08 13:20. Заголовок: Нда... Я давно говор..
Нда... Я давно говорила, что Ришелье не повезло родиться раньше срока на парочку веков... И, кстати, хотелось бы узнать, кто-нибуть видел Мирам в глаза? У меня эта пьеса вызывает ощущение призрачности)))
Сообщение: 15
Зарегистрирован: 25.12.08
Откуда: Россия, Московская область
Репутация:
0
Отправлено: 16.01.09 11:16. Заголовок: Леди Лора пишет: Я ..
Леди Лора пишет:
цитата:
Я давно говорила, что Ришелье не повезло родиться раньше срока на парочку веков...
А у меня давно мысль крутится: а если бы кардинал родился на несколько десятилетий позже и был современником Людовика XIV? Что имели бы в итоге Франция и весь мир? Эти двое построили бы супергосударство, или им было бы тесно в одной стране, как двум хозяйкам на одной кухне?
В библиотеке факультета иностранных языков Сельджукского университета случайно увидела в списке это название. Посмотрела. Правда фрагменты. И в переводе на турецкий.
Отправлено: 27.01.10 16:11. Заголовок: Его первый важный ди..
Его первый важный дипломатический успех — брак Генриетты Марии и принца Уэльского — ознаменовал собой возрождение серьезной и продуманной внешней политики Франции, практически сошедшей на нет после смерти Генриха IV, которому первому пришла в голову мысль о желательности этого союза. Переговорам способствовал неослабевающий энтузиазм Марии Медичи, также желавшей этой свадьбы. Трудность заключалась в получении согласия папы на смешанный брак без твердых обязательств со стороны Англии прекратить все преследования католиков. В 1623 г. на смену папе Григорию XV пришел Урбан VIII, в миру - флорентиец Барберини, служивший посланником, а затем нунцием при Генрихе IV. Его симпатии, подкреплявшиеся боязнью господства Габсбургов на Итальянском полуострове, настраивали его в пользу Франции. Тем не менее его не удовлетворяли легковесные устные обещания, которые готовы были дать англичане. В конечном счете, хотя Яков I хотел прервать переговоры, Ришелье добился необходимого официального договора через английский тайный совет. Он также ухитрился заставить англичан согласиться на наличие в свите Генриетты Марии епископа с двадцатью восемью французскими священниками и еще сотни французских придворных, тем самым удовлетворив папу и Католическую партию. Было вполне предсказуемо, что они только доставят массу неприятностей и не смогут обратить Англию в католичество, как это задумывалось. Но Ришелье был прав, считая этот брак необходимым для Франции, в особенности учитывая то, что испанцы хотели выдать замуж за принца Уэльского одну из своих принцесс. Англо-испанский брак, возможность которого рассматривалась в 1623 г., стал бы еще одним способом достижения Габсбургами гегемонии в Европе. Для Франции было крайне важно, чтобы Англия оставалась хотя бы нейтральной. Брачный контракт был подписан 17 ноября 1624 г., и Берюлю удалось получить у папы необходимое разрешение на смешанный брак, пышно отпразднованный в Париже в мае.
.......Среди многочисленных проведенных первым королевским министром реформ и мероприятий было и строительство военного флота, без коего в эпоху великих географических открытий и колониальных захватов подлинное величие было невозможно.
В реализации этого начинания Ришелье очень мешал тот факт, что во Франции, да и Западной Европе вообще, к 17 веку практически не осталось пригодной для кораблестроения древесины. Слишком интенсивно обживали эти территории предки европейцев ещё со времен римского владычества. Леса сводились под пашни, вырубались для строительства домов и тех же кораблей, пускались на дрова. Уже во времена Филиппа Красивого в Париже вязанка хвороста стоила дороже буханки хлеба, а такое явление, как горячая ванна, почти полностью исчезло из европейского быта. Знаменитым мушкетерам Людовика XIII приходилось королевским указом внушать необходимость ежемесячной смены рубашек, а уже упомянутая выше французская королева, по её собственному признанию, перед свадьбой вымылась во второй раз в жизни. Впрочем, пренебрежение гигиеной с лихвой компенсировалось европейской знатью обилием выливаемой на себя парфюмерии, а вшей можно было и потерпеть, в крайнем случае веером почесаться. Чтобы было не так холодно, можно было завесить стены гобеленами, а печки топить углем. Да и активное развитие каменного строительства в Европе было скорее вынужденной мерой. Только по-настоящему богатые люди, вроде любекских купцов, могли позволить себе дом из дерева.
Но строить из камня корабли как-то не получалось. А промышленная заготовка леса для нужд строящегося флота даже в тех лесных массивах, которые сохранились вдалеке от крупных городов, обходилась недешево. Доставка же мачтовых сосен к верфям и вовсе приближала их по цене к стали и меди. Порой привезти те же мачты морем из далекой России оказывалось проще, чем с тех же альпийских предгорий. И хотя некоторые историки считают, что мсье дю Плесси не очень хорошо разбирался в экономике, сколоченное им на колониальных предприятиях немалое состояние заставляет предположить, что деньги считать он умел. И как выясняется, не только свои. Ибо одним из последствий сложностей с обеспечением потребностей корабелов лесом стал указ, по которому вблизи портовых городов были заложены сосновые рощи. Некоторые из них существуют и по сей день, хотя уже даже местные жители не помнят о занятной истории их появления.
Естественно, отдавая распоряжение о, наверное, первых в европейской истории целенаправленных лесопосадках, Ришелье никаких тактических задач не решал. Какой бы век не намерял себе «Красный кардинал», плодов их он все равно бы не дождался. Корабельный возраст сосен — 150 и более лет, так что пустить высаженные по его приказу сосны на мачты можно было не раньше 19 века. Не то и впрямь лукавый царедворец заботился о процветании будущей Франции, во что нашим привыкшим к временщикам-политикам современникам с трудом верится, не то изыскивал расположения короля, проявляя заботу о преуспевании его далеких потомков. Но факт остается фактом, средневековый министр показал всему миру пример стратегического планирования на такую дальнюю перспективу, на какую не всякий футуролог осмеливается замахнуться.
И пусть кардинал не смог порадовать своим подарком из прошлого какого-нибудь Людовика XIX или XX. Пусть к моменту, когда сосны достигли необходимого размера, династия Бурбонов уже была свергнута, а на горизонте замаячила «эпоха угля и пара», отправившая парусный флот на свалку истории. Никто не может предвидеть всего и неудача нисколько не умаляет управленческой мудрости великого человека. Будь эти сосны посажены при ком-нибудь из предшественников Ришелье на сотню лет раньше, возможно не Англия, а Франция стала бы владычицей морей и создала империю с миллионным населением. Есть в истории примеры того, как долгосрочное планирование окупало себя сторицей. В конце концов, мы в России до сих пор пользуемся дешевой электроэнергией, которой обязаны одному кремлевскому мечтателю, задумавшего в разрушенной и голодной стране строительство сотен электростанций и единой системы электроснабжения. Да и нынешним французам от сосен Ришелье какая-никакая польза все же есть, все с экологией получше.
Отправлено: 08.02.10 13:18. Заголовок: К концу 1626 г. Рише..
К концу 1626 г. Ришелье достиг того этапа своей карьеры, на котором мог — с почти религиозным благоговением — приступить к осуществлению своего грандиозного замысла о создании великой и единой Франции. Это следовало делать через посредство и от имени короля, который теперь во всем зависел от него, и Ришелье отчетливо представлял себе, какие цели являются первоочередными. Королевскую власть по-прежнему следовало укреплять, влияние старой и по большей части мятежной землевладельческой аристократии — уменьшать, гугенотов — подавлять, а планы Габсбургов — расстраивать. Франции по-прежнему нужно было прививать национальное самосознание, и ни один из ведущих умов той поры пока еще не понимал мечты Ришелье, так медленно воплощавшейся в жизнь.Людовик XIII не всегда следовал советам Ришелье, но он никогда не шел против его стремления укрепить государственный авторитет Франции и не вынуждал его выбирать между лояльностью по отношению к его собственной персоне и преданностью интересам его королевства. Самая большая идеологическая уступка, на которую приходилось идти Ришелье, была связана с четким разграничением, которое он проводил между авторитетом папы, как единственного источника церковной власти, и самостоятельностью в мирских делах независимых политических образований Европы, из которых государства были только самыми крупными. Каким бы несущественным ни казалось нам это различие, Ришелье считался с ним до такой степени, которая практически была недоступна пониманию большинства его современников любого вероисповедания. Ришелье ставил интересы Франции выше религиозных во всем, кроме осуществления церковной власти и непосредственных церковных полномочий. Главный вопрос, вокруг которого развернулась конфронтация Ришелье с дворянством, был выбран не им самим. Это был вопрос о дуэлях. Еше со времени смерти своего брата Ришелье был твердо убежден, что дуэли - это бессмысленное разбазаривание жизней, но для него было нехарактерно - во всяком случае до 1626 г. — позволять личным чувствам определять свою политическую позицию. Законы, запрещавшие поединки, существовали давно, хотя редко применялись. Ришелье, считавший, что причина их бездействия заключается в их суровости, даже пытался, вопреки желанию парламента, смягчить их, ограничив в феврале 1626 г. применение смертных приговоров только теми случаями, когда дуэли действительно приводили к смерти или когда секунданты также дрались между собой. Парламент был вынужден зарегистрировать новый закон 24 марта. Остальных дуэлянтов предполагалось лишать должностей, а тех, кто посылает вызов, — ссылать на три года. Теперь закон начали время от времени применять, и «дворянство шпаги» было возмущено участившимися случаями лишения должностей и высылки.
Отправлено: 15.02.10 16:37. Заголовок: В начале столетия те..
В начале столетия те искусства, которые мы теперь называем сценическими, едва только начинали подниматься над уровнем народных уличных потех. Драматические представления были делом бродячих актеров, которые зависели от проводившихся в Париже дважды в год ярмарок, были счастливы, если им удавалось снять какой-нибудь зал для игры в мяч, и давали спектакли, коренным образом отличавшиеся от классических или библейских пьес, по которым учились риторике юноши в немногочисленных гуманитарных коллежах. В Париже и его пригородах монополию на драматические представления продолжало держать «Братство Страстей Христовых». Их религиозные мистерии превратились в предлог для бурных народных празднеств и были запрещены в 1598 г. Братство время от времени сдавало свой зад — Бургундский отель — или брало проценты за пользование своим монопольным правом с трупп, которые играли где придется; существовала также французская труппа, которая давала (в разных составах) нерегулярные спектакли с 1606 по 1625 г. Публика состояла по преимуществу из слуг, солдат и случайно зашедших на представление юных аристократов, уважаемые в обществе женщины не посещали подобных мероприятий. Желание Ришелье поддержать и облагородить французскую драму документальна зафиксировано только с 1630-х гг., но, должно быть, подобное стремление было у него и раньше. Примечателен, например, тот факт, что последнее вознаграждение (в сумме 24 000 ливров) одной из итальянских трупп, выступавших в Париже или его окрестностях в тот период, было выплачено Мартинелли 17 декабря 1624 г., сразу после того как Ришелье получил власть. Заметим, что в январе и феврале 1622 г. Людовик XIII посетил двадцать три основанных на пантомиме и импровизации представления труппы итальянской commedia dell`arte под руководством Мартинелли и настаивал на том, чтобы эта группа осталась на время карнавала, последовав за двором в Фонтенбло, а затем обратно в Париж. Следующее письменно зафиксированное появление итальянского театра относится к 13 июня 1644 г. Его пригласили вернуться Анна Австрийская и Мазарини, и он был открыт всего через полтора года после смерти Ришелье. Очень похоже на то, что Ришелье вел последовательную политику против итальянских комедиантов. В 1624 г., когда Мартинелли получил последний платеж, в Париже существовали четыре театральные труппы, а наиболее популярный и плодовитый французский драматург первой трети столетия Александр Арди написал, по некоторым сведениям, более 600 пьес, из которых нам известны тексты тридцати четырех и названия еще восемнадцати. Он называл их трагедиями, трагикомедиями, драматическими поэмами и пасторалями, время от времени — комедиями. В помещении их нужно было играть на авансцене, перед комплектом расписных занавесов. Следовало только отодвинуть соответствующий занавес, чтобы появилась нужная декорация. С другой стороны, придворные балеты становились все более изысканным развлечением, в котором принимали участие и самые знатные люди. Бассомпьер рассказывает, что Мария Медичи настолько любила их, что допускала представления и по воскресеньям, и даже тогда, когда еще носила траур по Генриху IV. Нам известно о балете «Блаженство золотого века» (La Felicite de l`age dore), одним из авторов которого был Этьен Дюран, придворный поэт королевы. Постановка была приурочена к открытию зала для празднеств в Арсенале 6 декабря 1609 г. 28 февраля 1613 г. Малерб писал, что никогда не видел, чтобы кто-нибудь так смеялся, как королева во время комической сцены, когда пастух по имени Маре вел за собой человека, наряженного собакой. 19 марта 1615 г. по случаю заключения испанских браков был дан балет «Триумф Минервы» (Ballet du Triomphe de Minevre), к постановке которого привлекли не только Дюрана, но и либреттиста, механика сцены и трех композиторов. Главные поэты, либреттисты и композиторы имели должности при дворе, и от них ждали множества балетов. К 1617 г. двор ждал увидеть в балетах подвижную рампу, перспективу, изощренные костюмы и импозантные декорации. 17 января того же года сам Людовик XIII танцевал две партии в «Освобождение Рено» (La Delivrance de Renaud), где роль Рено исполнял Люинь. То место, которое занимали в этих балетах мифические чародеи, так называемые «христианские чудеса» и героическая поэзия, несомненно, объясняется широко распространенными страхами перед противоположными явлениями — колдовством и магией — и их преследованиями. К 1635 г. на сцене время от времени появлялась даже живая лошадь. В этих балетах был хорошо заметен и политический подтекст. В балете «Аполлон» (Le Ballet d`Apollon), исполненном 18 февраля 1621 г., Люинь танцевал Аполлона и аллегорически отождествлялся с ним, но реплики, отданные кузнецу, которого танцевал Людовик XIII, подчеркивали его королевское достоинство и содержали явный намек на падение Кончини. Балет «Солнце» (Ballet du soleil), представленный менее чем две недели спустя, исправил допущенную ошибку, выведя Людовика XIII уже в образе солнца, с явными чертами божества. К 1632 г. уже начала выходить «Gazette», и она сообщала, что только 7 марта 1632 г. балет «Замок Бисетр» (Ballet du chateaurde Bicetre) собрал пять тысяч зрителей. Известно, что Ришелье построил театр в Рюэле, а то, что мы знаем о двух театрах, устроенных им в Пале-Кардинале, показывает, на какие огромные траты он шел, чтобы снабдить их сценическим оборудованием, требовавшимся для самой изысканной придворной забавы — балетов, придворных балетов, comedies lyriques (лирических комедий) или comedies-ballet (комедийных балетов), как их по-разному называли. Первый, меньший по размерам, театр на шестьсот мест был закончен приблизительно в феврале 1636 г., а большой, сооруженный по проекту Лемерсъе и, по неправдоподобным утверждениям, вмещавший три тысячи зрителей, отметил свое открытие пьесой «Мирам» (Mirame), сыгранной в присутствии Людовика XIII и Анны Австрийской 14 января 1641 г. в честь свадьбы племянницы Ришелье, Клер Клеманс де Майе-Брезе, и герцога Энгиенского, позже — «Великого Конде», а в то время пятого в очереди претендентов на трон. В 1640 г. было подсчитано, что оборудование для большого театра, включая механизмы для сложных сценических эффектов, вставленных в «Мирам», могло стоить не менее 100 000 ливров. «Мирам», названная трагикомедией, была подписана именем Жана Демаре, которому Ришелье отдавал предпочтение перед прочими сочинителями развлекательного жанра, но, возможно, была написана или, по крайней мере, ее сюжет был подсказан самим Ришелье. Когда ранее Ришелье принял под свое крыло пятерых литературных помощников, только двое из них — Ротру и Пьер Корнель — были по преимуществу создателями традиционной литературной драмы. Остальные были либо поэтами, либо авторами либретто. В дальнейшем Ришелье создаст свой собственный двор, со своими поэтами и либреттистами. Жан Демаре был одним из первых его фаворитов; он поступил на службу к Ришелье в 1634 г. и вскоре заменил собой группу из пяти авторов, финансируемых кардиналом. Он был дальним родственником баронессы дю Вижан, которая сама была страстно привязана к любимой племяннице Ришелье, мадам де Комбале, будущей герцогине д'Эгийон. Интерес Ришелье к драме не зависел от ее потенциальных возможностей как орудия политической пропаганды, хотя он и не мог упустить их из виду. Монморанси с успехом использовал это, когда Жан Мере, домашний драматург семейства в родовом гнезде Шантильи, вставил нападки на женитьбу Гастона на Марии де Бурбон-Монпансье (1626) в свою пасторальную трагикомедию «Сильвия» (поэтическое имя герцогини де Монморанси). Пьеса, представленная вниманию публики в Париже, принесла не только популярность, но и пользу, когда этот брак, со всеми его династическими подтекстами, не снискал народного одобрения. Когда, 28 ноября 1634 г., три кузины Ришелье выходили замуж, он устроил грандиозное театральное и балетное представление в праздничном зале Арсенала, включавшее пьесы Пьера Корнеля и Жоржа де Скюдери. В феврале 1635 г. состоялась постановка «Комедии Тюильри» (La Comedie des Tuileries) — первой из трех пьес «пяти авторов» Ришелье, хотя фактически большую часть работы опять выполнил сам кардинал. Это был один из первых его шагов на пути, ведущем к повышению статуса литературной драматургии.
Отправлено: 28.02.11 15:19. Заголовок: После нескольких лет..
После нескольких лет смут, связанных с малолетством Людовика XIII, власть в свои крепкие руки взял кардинал Ришелье, первый министр и фактический правитель Франции. Ришелье был типичным представителем интересов среднего и мелкого дворянства того времени, когда дворянская монархия шла еще по восходящей линии. В области внешней политики и дипломатии он был продолжателем «реалистической» политики Генриха IV. Поиски «естественных границ» Франции, отражавшие все возраставшую мощь французской монархии, и сохранение «политического равновесия» ради ослабления Габсбургов, — таковы были основы его дипломатии. Думал или не думал Генрих IV о Рейне, как восточной границе Франции, — сказать трудно. Некоторые из его современников приписывали королю подобные намерения. Но у Ришелье мысль о Рейне выражена была совершенно ясно. В 1633 г., следовательно, уже после разгрома отечественных протестантов гугенотов (взятие Ларошели в 1628 г.), кардинал писал королю Людовику XIII, что если король станет против австрийского дома на сторону протестантских князей Германии, то они отдадут ему всю территорию до Рейна. Путь к Рейну лежит через Лотарингию. Если она будет присоединена, можно незаметно распространить владения Франции до Рейна и даже принять участие в дележе Фландрии, в случае ее восстания против Испании.
Ришелье понимал, что надо действовать не только оружием, но и пропагандой. Время Ришелье во Франции ознаменовалось появлением первой газеты, которую Ришелье сразу же поставил на службу своим планам. Ришелье старался и юридически обосновать свои притязания. Вскоре появился памфлет под заглавием «Каково наиболее верное средство для того, чтобы присоединить к Франции герцогство Лотарингское и Бар». «Император не имеет никаких прав на территорию, лежащую по левую сторону Рейна, — заявлялось в памфлете, — так как эта река в течение 500 лет служила границей Франции. Права императора покоятся на узурпации». Одним из казенных перьев, которое служило, впрочем, кардиналу Ришелье не только за страх, но и за совесть, был публицист Шантеро-Лефевр. Он доказывал, что древние франки завоевали Галлию, т. е. огромное пространство, расположенное между океаном и Средиземным морем и ограниченное рекой Рейн, Пиренейскими горами и Альпами. Это пространство издавна известно под названием Галлии белгов, кельтов и аквитан. Шантеро-Лефевр включал, таким образом, в состав Франции Эльзас и Лотарингию, Савойю, Ниццу, — словом, все то, чем Франция завладела впоследствии, в пору своего могущества и военных успехов. Шантеро-Лефевр уверял, что мир Европы будет обеспечен, если Франция получит все эти земли. В противном случае «Европа будет попрежнему под ударами того, кто, захватив территории и государства франко-галльской короны, пытается похитить остальные, стремится поработить христианских государей и создать пятую монархию с намерением поглотить весь Запад». Шантеро намекал, следовательно, на политику Габсбургов. О том, чем оказались эти теоретические размышления французских публицистов, говорят статьи Вестфальского договора 1648 г., окончательно расчленившие Германию. Сам Ришелье был не очень далек от проектов своих публицистов. В его «политическом завещании» содержится такая фраза:
«Цель моего пребывания у власти заключалась в том, чтобы возвратить Галлии границы, предназначенные ей природой, вернуть галлам короля-галла, поставить на место Галлии Францию и повсюду, где была древняя Галлия, установить новую».
Отправлено: 05.09.14 15:53. Заголовок: Мария Терезия пишет:..
Мария Терезия пишет:
цитата:
«Цель моего пребывания у власти заключалась в том, чтобы возвратить Галлии границы, предназначенные ей природой, вернуть галлам короля-галла, поставить на место Галлии Францию и повсюду, где была древняя Галлия, установить новую».
только что прочла "Завещание", не заметила. Зато в примечаниях встретила следующую поправку:
Книга появилась в печати лишь в 1688 г., полвека спустя после ее написания; но уже через год после смерти Ришелье иезуит Лаббе (Labbé) опубликовал подложное «Политическое завещание», сочиненное на латинском языке («Testamentum christianum. Testamentum politicum», Lyon, 1643). Здесь от имени Ришелье излагалась программа широкой территориальной экспансии (п Р-43), хотя в подлинном «Завещании» ничего подобного нет. >См.: Richelieu A. Testament politique. - Paris, 1947, p. 14, 66. http://www.kalitva.ru/135231-rishele-arman-zhan-dyu-plessi-de-citaty.html Зато у него интересные мысли, как расширить торговлю в Средиземном море. Ну не считал человек ревень, заграничные скобяные товары и лекарства ненужной роскошью . А с призывом ограничиться в зарубежной роскоши (в основном перечисляются дорогие ткани) обращался в первую очередь к королю и ограничить предлагалось прежде всего Двор.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 38
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
. А с призывом ограничиться в зарубежной роскоши (в основном перечисляются дорогие ткани) обращался в первую очередь к королю и ограничить предлагалось прежде всего Двор. 
- участник сейчас на форуме