Сообщение: 951
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
5
Отправлено: 02.01.09 16:15. Заголовок: Карл VII и Мария Анжуйская (биографии и портреты)
Карл VII (1403 - 22 июля 1461, Париж) король Франции из рода Валуа, правивший в 1422-1461 гг. Третий сын Карла VI Безумного и Изабеллы Баварской. Два его старших брата умерли один за другим в 1415 и 1416, он принял титул дофина и с этого времени считался наследником престола. Подобно своему деду и тёзке Карлу V Мудрому, Карл VII начал своё правление при очень печальных обстоятельствах. Его отец был помешан, а мать, лукавая и порочная Изабелла Баварская, не любила его и не заботилась о его воспитании. К тому же борьба партий навсегда сделала их врагами. Франция в это время переживала один из самых трагических периодов в своей истории. В 1413 возобновилась Столетняя война. В 1415 французы потерпели тяжёлое поражение при Азенкуре, и с этого времени их дела шли всё хуже и хуже. К внешней войне добавилась ожесточённая внутренняя распря между бургиньонами (сторонниками герцога Жана Бургундского) и арманьяками (сначала сторонниками герцога Орлеанского, брата Карла VI, а потом сторонниками дофина). Страна была разорена, народ дошёл до крайней нищеты.
В год смерти старшего брата Карлу шёл четырнадцатый год, и он находился под сильным влиянием графа Арманьяка, который фактически сделался правителем королевства. Чтобы избавиться от королевы, Арманьяк убедил безумного Карла, что жена ему изменяет. Изабеллу сослали в Тур и держали там под стражей. В ноябре 1417 герцог Бургундский освободил её и отвёз в Труа. Здесь она тотчас образовала своё правительство. Кроме того, она объявила, что парижский парламент состоит из арманьяков, и созвала другой, в Амьене, сделала себе государственную печать и во всех документах именовала себя регентшей королевства. Весной 1418 в результате измены бургиньоны внезапно овладели Парижем. В течение трёх недель чернь свирепствовала на улицах города. Граф Арманьяк, многие его сторонники и приспешники были перебиты. Сотни трупов валялись на улицах города. Во время этих бесчинств старшина купечества Таннеги спас дофина, завернув его в одеяло и отвезя в Бастилию. 1 июня горожане пошли на штурм цитадели. Бой длился три дня и закончился её падением.
Таннеги с дофином ещё прежде удалось бежать в Мелен. Там же собрались остатки арманьяков. Дофин поселился в Бурже. При нём был учрежден свой парламент и своя счётная палата, в то время как королева и герцог Бургундский образовали в Париже своё правительство, которое действовало от имени безумного Карла VI. Франция оказалась расколота на две части.
Тем временем английский король Генрих V в 1418 овладел всей Нижней Нормандией. В начале 1419, после семимесячной осады, англичане взяли Руан. Общая опасность на некоторое время сблизила враждующие партии. В июне 1419 герцог Бургундский и Карл встретились в Пуальи де Фор и заключили формальный мир. Но если со стороны герцога этот договор был искренним, то дофин, по-видимому, только притворялся удовлетворённым. 10 сентября, во время второго свидания в Монтро на Ионнском мосту, окружавшие дофина рыцари внезапно напали на герцога и зарубили его секирами. Это убийство возбудило сильное негодование в северной и западной Франции, а в особенности в Бургундии. Новый герцог Бургундский, Филипп Добрый, и королева Изабелла, которая торжественно отреклась от сына, объявив его незаконнорожденным, заключили в сентябре перемирие с англичанами. В ответ Карл склонил к союзу герцога Бретанского и старался утвердиться на юге. Арманьяки заняли Турень, Пуату и Лангедок. К концу года южные провинции были совершенно очищены от бургиньонов. Страна окончательно разделилась на две части, и каждая пошла своей дорогой. Герцог Бургундский в декабре подписал в Аррасе договор с Генрихом V и признал права английского короля на французскую корону. Королева присоединилась к этому договору.
В мае 1420 Генрих обручился с дочерью Изабеллы Екатериной, после чего был объявлен регентом королевства и наследником Карла VI. Отпраздновав свадьбу, Генрих выступил против дофина, громко возмущавшегося этой сделкой, которая лишала его всяких прав на престол. Вскоре англичане взяли Санс и Монтеро. В ноябре сдался Мелен. В начале декабря Генрих торжественно вступил в Париж. Парижский парламент начал процесс над убийцами старого герцога Бургундского. Все они были призваны к ответу, но, конечно, не явились. В январе 1421 их объявили мятежниками. Эти обвинения, впрочем, нисколько не уронили престиж Карла в глазах его сторонников. Многие патриоты были возмущены тем, что национальная династия отстранена от власти и страна передана в руки англичан. С каждым месяцем Карл приобретал всё больше сторонников.
В марте 1421 его войска разгромили при Боже большой отряд герцога Клермонского. Сам герцог пал в бою. Узнав об этом, Генрих выступил против дофина, покорил Дре, Эпернон, Божене и после семимесячной осады взял в мае 1422 Мо. Но это была его последняя победа. В Мелене король внезапно занемог и вскоре скончался. Через два месяца после Генриха умер Карл VI. Париж присягнул его внуку, девятимесячному Генриху VI. Реальная власть перешла к дяде маленького короля герцогу Бодфорду, который был объявлен регентом королевства.
Узнав о смерти отца, Карл принял в Бурже королевский титул, а затем короновался в Пуатье. Личными качествами он не мог равняться с регентом, который не уступал талантами своему брату Генриху V. Напротив, Карл был человеком вялым, добродушным и слабым. Избавившись от непосредственной опасности, он всё время проводил в праздности и пирах, разъезжая из замка в замок с целой толпой любовниц. Дела быстро наскучивали ему, он боялся всякого неудобства или лишения, был, казалось, очень мало озабочен своей судьбой и тем приводил в отчаянье истинных патриотов. При всём при том он оставался их знаменем и символом национальной свободы. Его сторонники в течение семи лет вели упорную войну с англичанами. Они то и дело терпели неудачи и даже настоящие поражения, как, например, в 1423 при Креване и в 1424 при Вернеле, но не смущались этим. Они были людьми отважными и энергичными, всегда готовыми сражаться и никогда не падавшими духом. Хотя они и не достигали в эти тяжёлые годы успеха, но, по крайней мере, сопротивлялись. Несколько лет военные действия шли вяло. В 1427 регент решил, что настало время возобновить наступление и отнять у Карла южные области государства. Ключом к южной Франции был Орлеан. Летом 1428 корпус графа Солсбери высадился в Кале и двинулся на юг от Парижа. Завладев всеми городами и замками герцогства Орлеанского на север от Луары, англичане и бургундцы приступили в октябре к осаде Орлеана. Всем было ясно, что судьба Франции находится в руках защитников города. В начале 1429 король отправился к Орлеану с подкреплением и провиантом, но был отбит с большими потерями.
После этого помочь осаждённым могло только чудо, и это чудо произошло. В начале марта, когда Карл находился в шинонском замке, сюда с несколькими спутниками прибыла Жанна д'Арк, простая семнадцатилетняя девушка, объявившая, что она послана Богом спасти Францию от захватчиков. Карл долго колебался, прежде чем решился выслушать её. Одетый очень просто, он встал в толпе придворных, но Жанна тотчас узнала его и получила от него позволение сообщить наедине нечто секретное. Этот разговор с глазу на глаз, казалось, рассеял все сомнения короля. 22 апреля он объявил, что поручает Жанне руководить военными действиями. Через пять дней она выступила из Блуа с небольшой армией и поспешила на помощь Орлеану. С её появлением в военных действиях наступил решительный перелом. 8 мая, потерпев несколько поражений, англичане сняли осаду и отступили от Орлеана. В июне Жанна завладела несколькими городами на берегах Луары, а затем вместе с коннетаблем Ришмоном разбила знаменитого английского полководца Тальбота в сражении при Пате. 16 июля Карл вступил в Реймс, а на другой день был коронован по древнему обычаю французских королей. В августе он вместе с Жанной пошёл к Парижу, но не смог овладеть укреплённой столицей и вернулся в Бурже. Жанна вскоре покинула короля. В мае 1430 она была взята в плен под Компьеном и через год сожжена англичанами в Руане как колдунья. Однако этой расправой они уже не могли поправить своего положения.
В 1435 патриотам (особенно много усилий приложил к этому коннетабль Ришмон) удалось помирить Карла VII с герцогом Филиппом Бургундским, В сентябре в Аррасе был подписан мир между ними. Король обещал изгнать или казнить всех участников убийства в Монтро, согласился передать Бургундии земли по Сомме и отказался от всякой ленной власти над ними. С этого времени прекратилась братоубийственная междоусобная война, и все силы Франции объединились против англичан. Последствия этого не замедлили сказаться.
Весной следующего года Ришмон овладел Парижем. В ноябре Карл торжественно вступил в столицу, в которой не был 19 лет. Впрочем, он не пожелал оставаться здесь: Карл никогда не любил Парижа, так как город будил в нём слишком тягостные воспоминания.
В 1439 Карл созвал в Орлеане Генеральные штаты. На них было принято несколько важных решений, значительно укрепивших королевскую власть. Был установлен единый военный налог, который должно было уплачивать всё население королевства. На вырученные средства организовывалось постоянное регулярное войско, подчинявшееся непосредственно королю. Кроме того, что новая армия давала возможность довести войну до благополучного конца, она совершенно уничтожала могущество знати и рыцарства, составлявших до тех пор основную военную силу. Одновременно с введением общего налога были отменены все прежние феодальные повинности, которые народ платил дворянам как защитникам государства. У феодальных владетелей было отнято одно из важнейших прав - власть созывать подданных на военную службу. Вельможи были подчинены главнокомандующему, назначаемому королём, и были обязаны в точности исполнять королевские распоряжения.
Беспрецедентное усиление королевской власти взволновало, прежде всего, принцев крови и привело к возникновению заговора, известного как Прагерия. Непосредственным поводом к заговору принцев стала наглость королевского фаворита Карла Менского. Он совершенно завладел слабым государем, который всё делал по его указке. Ввиду этого герцоги Анжуйский, Бурбонский, Алансонский, графы Вандом и Дюнуа, а также дофин Людовик (будущий Людовик XI, которому тогда не исполнилось ещё и двадцати лет) сговорились в 1440 схватить короля и отдать его под опёку сыну. Карлу стало известно об этих замыслах. Он поспешил призвать Ришмона. Коннетабль двинул войска в Пуату, Овернь, Бурбон и завладел главными крепостями, в которых укрывались мятежники. Те немедленно покорились. Дофину пришлось просить о помиловании, и он был сослан в свой удел, в Дофине. С этого времени могущество Карла VII неуклонно возрастало. В 1444 в Туре было заключено перемирие с англичанами на пять лет. В последующие годы было сформировано первое конное регулярное войско - жандармерия и первые пехотные полки, получившие название "вольных стрелков". Это дисциплинированное и хорошо обученное войско позволило быстро довести войну до победного конца.
В 1449 военные действия возобновились. Главным театром их стала Нормандия. В ноябре французы взяли Руан. В следующем году англичане потерпели поражение у Форминьи. Летом 1450 пали Кан и Шербур. Вся Нормандия перешла под власть Карла. Одна Гиень оставалась ещё во власти англичан. Владея этой провинцией непрерывно с XII века, они имели здесь более прочные позиции. Однако перевес в силах был всецело на стороне французов. В 1451 сдались Бле, Бордо и Байона. В 1452 Джон Тальбот вновь овладел Бордо. В следующем году он был разбит и пал в бою. В октябре французы окончательно овладели Бордо. С его падением закончилась Столетняя война.
После этого радостного события Карл прожил ещё восемь лет. Он не изменял своего образа жизни: занимался игрой и всяким вздором, веселился до самой смерти, окружал себя ветреными девушками и легкомысленными придворными. Они рассорили его со старшим сыном Людовиком, который, впрочем, был и без того человеком вероломным и готовым ко всяким преступлениям. Несколько раз он покушался свергнуть отца, был замешан в нескольких заговорах и уличён в связи с англичанами. Долгие годы он жил в провинции, не показываясь ко двору, и плёл оттуда свои интриги. В 1456 Карл выступил против сына во главе войска. Людовик бежал в Бургундию и прожил там до самой смерти отца. Карл всерьёз думал лишить Людовика престола и передать корону своему младшему сыну Карлу, но так и не решился на этот шаг. Он очень боялся быть отравленным и в последние месяцы почти ничего не ел; ходил даже слух, что вследствие этой боязни он умер от голода.
Сообщение: 971
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
5
Отправлено: 05.01.09 14:45. Заголовок: Мария Анжуйская Ма..
Мария Анжуйская
Мария Анжуйская — жена короля Франции Карла VII и со времени свадьбы в 1422 королева Франции (только как супруга, без права быть регентшей). Дочь короля Неаполя Людовика II.
Дети Она родила Карлу VII четырнадцать детей:
Людовик XI (3 июля 1423—1483) Радегунда (1425) Жанна (1426) Катарина Французская, (1428—1446) — замужем за Карлом Смелым Жак, (1432) Иоланда, (23 сентября 1434) Филипп (4 февраля 1436) Маргарита (май 1437) Жанна (7 сентября 1438) Мария (7 сентября 1438) Жанна (1440) Мария (1441) Магдалена (1 января 1443) Карл (28 декабря 1445)
Обедал и ужинал король в одиночестве, за специально накрытым столом. Иногда, по его просьбе, ему читали Священное Писание. Король играл в шамхаты, стрелял из арбалета, как и его предки, держал соколиный двор и псовую охоту.
Мария Анжуйская ежедневно слушала три мессы, читала молитвы, потом вышивала с придворными дамами, прогуливалась или сопровождала короля на охоте. Много времени она посвящала детям. Поскольку большинство из них умерли во младенчестве, Мария Анжуйская предпочитала одеваться в черное. Трактат о рангах и званиях, написанный Алиенорой де Пуатье, виконтессой де Фурне, донес правила, царившие в королевском доме. Он называется «Придворные почести» и весьма точно передает французский и бургундский церемониал. Безусловно, члены королевской семьи имели преимущества перед прочими. Но многое среди придворных значил размер земельных владений. Так, маршал двора Бургундии, находясь в свите, признавался высшим должностным лицом при короле – наравне с маршалом Франции. А герцог Бургундский во время королевской коронации держал корону двумя руками, в то время как другие пэры королевства имели право прикасаться к ней лишь одним пальцем.
Когда герцогиня Бургундская, Изабелла Португальская, посетила короля Карла в 1445 году, она обедала и ужинала не с королем, а с женой дофина. Жене дофина, как и королю, блюда подавались «закрыто»: все кушанья накрывали салфеткой. Герцогине же – в открытую. То же правило определяло и подачу вин в бокалах в конце обеда. До того, как жена дофина садилась за стол, и после того, как она отведывала все яства, которые ела с серебряной тарелки, она ополаскивала руки в двух чашах. Герцогине же подносили лишь одну чашу, куда стольник, резавший ей мясо, наливал воду из кувшина, подавая при этом полотенце.
Церемониал рождения королевских детей был установлен в мельчайших деталях. Для этого события готовили специальную комнату. Там устанавливали две кровати, а между ними – большой стул с высокой спинкой. Напротив камина ставили кушетку. Балдахин из зеленого дамаста и атласные занавеси, защищали от сквозняков. Пол покрывали ковры. Кровати и кушетку застилали простынями из тонкого полотна и покрывали крапчатым горностаевым мехом на фиолетовой подкладке. Кресло с высокой спинкой было обтянуто парчой из крамуази. За пределами родильной комнаты помещался большой буфет. 4 его полки ломились от посуды, инкрустированной золотом и драгоценными камнями. Гостей поджидали вазочки с угощением. В течение двух недель окна в этих помещениях держали закрытыми, комнаты освещали только факелы и восковые свечи.
О рождении ребенка горожан оповещали звоном колоколов во всех церквях. В городе зажигали праздничные костры. Потом младенца крестили в серебряной купели перед главным алтарем церкви.
Кроме придворных дам (дом Марии Анжуйской насчитывал 16 придворных дам, а дом жены дофина – 7) и кавалеров в свиту входили также виночерпий, хлебодар, стольник. Им помогали молодые дворяне и оруженосцы. Строгие правила существовали в отношении одежды: в домах графов запрещено было носить горностаевый мех, а также робы в складку из парчи. Самые богатые ткани, которые им дозволялось носить – бархат, дамаст и шелк. На ливреях у них не могло быть золотых вензелей и цветов. Дворянам низшего ранга не мог прислуживать за столом дворецкий с жезлом (это королевская привилегия). Если дворянам прислуживали дворяне, им полагалось класть салфетку на руку, а не на плечо.
Святая воительница — Жанна Д'Арк Иоанна Жарикова (с сайта Санкт-Петербургского Католического Информационно-просветительского Центра «MILITIA DEI»)
Андре Мальро сказал о ней: "она жива в сердцах живых". И множество людей во всем мире продолжают восхищаться ее личностью и ее деяниями, обращая взоры к Франции, ее родине, за которую она отдала по Божией воле свою жизнь. "Нет народа, который бы не завидовал нам, потому, что у нас была Жанна д'Арк", — говорят французы. Но как это грустно, когда в Жанне видят только феноменальную историческую личность и не замечают главного — того, что она была святой.
По мнению большинства историков, Жанна родилась в Лотарингии, в деревне Домреми, в семье крестьянина Жака д'Арка и его жены Изабель Роме, в ночь на Крещение, то есть в ночь с 5 на 6 января 1412 года. По свидетельству односельчан, родители Жанны были "добрыми католиками и усердными хлебопашцами". О детстве Жанны не известно ничего примечательного, кроме того, что она охотно помогала родителям по хозяйству, пасла отцовских овец и ее любили и люди и животные, поскольку девочка со всеми была приветлива. Земляки вспоминали также, что Жанна с удовольствием ходила в церковь и не упускала случая принять участие в Св. Мессе. Еще говорили, что у Жанны "была привычка" трижды в день глубоко погружаться в молитву, после чего она всегда очень хорошо знала, что ей следует говорить и делать. Последнее Жанна доказала в дни своей боевой славы. В детстве же ровесники нередко подшучивали над ней из-за ее глубокой набожности. Жанна часто и охотно исповедовалась и приходской священник хорошо отзывался о ней. Вера Жанны была тверда и проста. Как и большинство крестьян того времени, Жанна была неграмотна и знала всего три молитвы: "Отче наш", "Радуйся, Мария" и Символ Веры. Но она никогда не смущалась говорить с Богом своими словами и не сомневалась, что Господь слышит ее. С глубоким благоговением относилась она к Св. Евхаристии. Однако все это не мешало Жанне оставаться резвым ребенком, играть с подругами, петь на деревенских праздниках. Вера была органичной частью ее жизни, не отделявшей ее от тех, кто верил не так истово, а напротив, еще теснее соединявшей с ними, наполняя ее душу добротой. Можно с уверенностью сказать, что Жанна обладала одним из величайших даров Св. Духа — даром страха Божьего. Не случайно, впоследствии она была причислена к лику святых именно за послушание воле Божией. С самого детства Жанна жила как бы в постоянном Божием присутствии и видела в Господе свидетеля и судию всех своих слов и дел, независимо от их важности в глазах людей. Приветливая, послушная девушка, она хранила в глубине души сокровище, о котором никто не мог догадываться.
Тем временем продолжалась война, которую историки назвали Столетней. Французское королевство фактически принадлежало Англии, особенно после того, как королева Изабелла, жена слабоумного Карла VI, во всеуслышанье заявила о своей измене мужу и назвала своего сына незаконнорожденным Французская армия, долгие годы терпевшая одни поражения, уже не верила ни в милость Божью, ни в собственные силы. Казалось, Господь на стороне англичан. По дорогам истерзанной войной страны бродили нищие и мародеры. Англичане и их союзники бургундцы грабили и жгли французские деревни. Не раз приходилось спасаться бегством от бургундцев и жителям Домреми. Жанна была совсем маленьким ребенком, но она запомнила это. Жизнь не была спокойной. На французской земле лилась кровь. Люди устали и отчаялись. Сам воздух словно был пропитан тяжелым человеческим унынием.
Жанне было 13 лет, когда она впервые услышала Голос. Ей явились св. Архангел Михаил, св. Екатерина и св. Маргарита. Св. Михаил сказал ей, что Господь хочет, чтобы она спасла Францию. Когда видение исчезло, Жанна плакала. Ей хотелось, чтобы святые взяли ее с собой, признавалась она. С тех пор видения повторялись все чаще. Голос велел Жанне идти к дофину Карлу, истинному наследнику французского престола, и короновать его. Жанна боялась ослушаться Господа, но колебалась, сомневаясь в своих силах. Она была простой деревенской девушкой, которая даже не умела ездить верхом, а Голоса говорили ей, что она должна сражаться с захватчиками. Жизнь Жанны была наполнена множеством маленьких приятных забот и ей вовсе не хотелось идти на войну. Но Господь звал все настойчивее, а Жанна не смела закрыть для него свое сердце.
Так, в преодолении собственной нерешительности прошло четыре года. Наконец Жанна поняла, что совсем потеряет душевный покой, если не исполнит Божию волю. Тогда она отправилась в Вокулер, к коменданту Роберу де Бодрикуру, как велел Голос. Можно представить, как нелегко было безвестной крестьянке добиться от владетельного господина, чтобы тот выделил лошадей и отряд провожатых для поездки в Шинон ко двору дофина Карла. Но жители Воркулера поддержали Жанну — им передалась ее вера в собственное призвание, в которой она уже утвердилась. Вспомнили горожане и древнее пророчество о невинной деве, которая спасет Францию. А кроме того, учтивая и доброжелательная, Жанна была невероятно настойчива. Комендант сдался.
Благополучно добравшись до Шинона к началу Великого поста 1429 года и добившись аудиенции у Карла, Жанна предстала перед дофином, которого должна была привести в Реймс на коронацию. Придворные захотели подшутить над Жанной, выдав за дофина одного из знатных кавалеров, одетого в королевскую мантию. Но Жанна подошла именно к Карлу, хотя он стоял, ничем не выделяясь среди других царедворцев. Шутка не удалась. Вместо нее произошло первое чудо, явленное Жанной в присутствии множества свидетелей. Она призналась потом, что Голос подсказал ей, кто из собравшихся ее дофин.
После того, как нерешительный Карл выслушал речь Жанны, он, по совету присутствовавшего тут же епископа, остался с нею с глазу на глаз и задал ей вопрос, на который никто, кроме него самого, не мог знать ответа. Очевидно речь шла о какой-то личной тайне. Жанна ответила безошибочно.
Теперь, казалось, миссия Жанны д'Арк подтверждена. Однако этого было мало. Девушке пришлось ждать много дней, а затем отправиться в Пуатье, чтобы предстать перед учеными богословами и ответить на их вопросы. Был послан запрос в Домреми. Люди, знавшие Жанну, говорили о ней только хорошее, а сама она на все заданные вопросы отвечала разумно и благочестиво. Комиссия в Пуатье установила, что Жанна непорочна и действительно послана Господом. Но и после этого Карл медлил. Жанна умоляла его не терять времени, так как знала от своих голосов, что времени ей отпущено чуть больше года. Она просила послать ее в Орлеан, который томился в осаде, чтобы там на деле доказать истинность своей миссии. Наконец, Карл внял ее мольбам.
После молитвы в церкви св. Екатерины в городе Фьебруа, расположенном между Шиноном и Пуатье, Жанна сказала, что за алтарем этой церкви в земле зарыт меч, на котором изображены пять крестов. Произвели раскопки. Меч действительно был найден и Жанна взяла его себе.
Чтобы переправиться через реку Луару и попасть в Орлеан вместе с обозом продовольствия для осажденного города, нужно было дождаться, когда ветер изменит направление. Никто не верил, что это может произойти в ближайшие двенадцать часов. "Подождите немного и ветер переменится", — сказала Жанна. Она оказалась права. Военачальники и солдаты сочли это явным чудом.
Жители Орлеана с воодушевлением встретили Жанну д'Арк. Они возлагали на нее все свои надежды. И не обманулись. Поначалу французские военачальники хотели, скрывая от Жанны свои планы, использовать ее только в качестве символа, воодушевляющего народ и солдат. Однако обмануть ее им не удалось. На стороне девушки были все жители города, а сама она действовала смело и решительно.
Во время сражения 7 мая 1429 года, когда французы стали отступать, Жанна покинула поле боя, удалилась на виноградник и погрузилась в глубокую молитву. После этого она вскочила в седло и снова повела своих воинов вперед. Осада с Орлеана была снята 8 мая, когда Жанна торжественно въехала в главные городские ворота. С этого дня французы стали называть ее Орлеанской девой.
Дальнейшие события развивались необычайно стремительно для военных действий того времени, тем более, что за эту войну французы отвыкли действовать сколь бы то ни было решительно и последовательно. 18 мая армия, ведомая Жанной, одержала победу при Патэ. Это был невиданный разгром англичан. После такого перелома их объял мистический страх. Разумеется, враги считали Жанну д'Арк ведьмой.
Поход на Реймс, город, где по традиции короновались французские короли, был фактически бескровным: неприятельские крепости сдавались без боя. Жанна, как и обещала, привела "своего дофина" в Реймс, где он был торжественно миропомазан на царство, вступил в права законного короля Франции и стал именоваться в дальнейшем Карлом VII.
Народ почитал Жанну как святую. Ей приходилось бороться за то, чтобы ей не поклонялись, как идолу. Честь, которую ей воздавали, была для нее бременем. Король после коронации подарил ей и ее семье дворянский титул с фамилией де Лис, но Жанна не воспользовалась ни им, ни новым гербом. Единственное, о чем она просила Карла — освободить ее деревню от налогов, что и было сделано. И еще она хотела послужить Господу Богу и Франции. Жанна напоминала Карлу, что ей отпущено еще совсем немного времени, и снова, как в Шиноне, умоляла его использовать ее для военных действий. Солдаты и командиры верили в нее и готовы были идти за ней на край света.
Замечательно, что Жанне удавалось поддержать в своем войске невиданную по тем временам дисциплину. Внутренняя сила Жанны, "служанки Божией", как она себя называла, ее смелость и ясность ума, человеческое обаяние — все это заставляло грубых мужчин покоряться ей охотно, с радостью.
Рассказывают, что когда Жанна впервые появилась среди солдат, она запретила им сквернословить. Один из наемников особенно смеялся над этим приказанием, и в тот же вечер, напившись, упал в колодец и утонул. Случай произвел на остальных сильное впечатление. Со следующего дня солдаты стали более сдержанны на язык, особенно в присутствии Жанны.
Очевидцы приводили множество случаев, подтверждающих, что Жанна обладала даром провидения. Так, во время боя она велела Жану Алансону отойти в сторону; он повиновался — и тут же в то место, где он только что стоял, ударило пушечное ядро. Когда воины теряли присутствие духа, Жанна говорила: "Потерпите немного. Не пройдет и трех дней, как крепость сдастся". Ее предсказания всегда сбывались.
Жанна изгнала из своей армии всех гулящих женщин, которые всегда сопровождали наемников в походах. Она заботилась о том, чтобы ее солдаты исповедовались и участвовали в Мессе. Ее товарищам по оружию не раз приходилось видеть ее саму плачущей среди убитых на поле сражения. Она не могла спокойно пережить того, что эти люди (хотя и враги ее, англичане) умерли без отпущения грехов. И грубые мужчины, выросшие на войне, склоняли головы, а Жанна исповедовалась в своей вине перед душами павших священнику, который сопровождал ее и ее воинов. А меж тем, Жанна ни разу не обнажила меча и своими руками не пролила ни капли английской крови; она всегда скакала впереди со знаменем, служа мишенью для английских стрел и внушая французам стыд, если они начинали отступать. Она вела своих воинов за собой и поддерживала в них мужество. Известно, что по крайней мере дважды Жанна была ранена.
До нас дошли письма Жанны д'Арк. Она писала англичанам, чтобы они оставили Францию во имя Господа. Первое письмо было продиктовано и отправлено еще перед Орлеанской кампанией. Каждый раз враги отвечали в грубой, оскорбительной форме и призывы Жанны не возымели действия, так что ей оставалось только вести своих воинов в сражения.
Благодаря деяниям Жанны французский народ поднял голову. Теперь наемники готовы были — неслыханно! — идти на смерть не за деньги, а за Францию. Крестьяне и горожане ждали от Орлеанской Девы новых чудес и, при нужде, оказали бы ей посильную помощь.
Но Карл VII, а точнее люди, имевшие на него влияние, заключили перемирие с Бургундией, союзницей оккупантов. Военные действия приостановились. После долгих уговоров Карл позволил Жанне д'Арк идти туда, где французы нуждались в помощи. Орлеанская Дева вместе со своими верными людьми отправилась защищать город Компьен. Здесь и случилось то, о чем, по ее собственному признанию, ее предупреждали Голоса: Жанна попала в плен. Говорят, что это было подстроено: комендант нарочно поднял мост через ров слишком рано и отряд Жанны, отступая после неудачной вылазки прискакал к закрытым воротам крепости.
Для нас уже не важно, что стояло за этим предательством: финансовые интересы французского двора, политические интересы бургундцев или страх перед просыпающимся самосознанием народа Франции. Жанну предали и продали за деньги англичанам, которые заказали и оплатили инквизиционный процесс в городе Руане. Англичане пытались очернить Жанну д'Арк в глазах народа, разрушить образ Орлеанской Девы, вселявший надежду в сердца французов. Однако материалы этого процесса, дошедшие до нас, как ничто иное свидетельствуют о кристальной чистоте и силе веры Жанны. Сами того не ведая, судьи воздвигли ей великолепный памятник.
Жанне говорили, что ее обвиняют в колдовстве, на деле же ее судили за то, что она верила в Бога сильнее, чем большинство людей, и была непоколебимо убеждена, что Бог любит ее и Францию. Епископ Пьер Кошон, возглавлявший процесс, и его помощники приняли сторону англичан, чья власть приносила им материальную выгоду. Примечательно также, что некоторые из участников этого процесса впоследствии выступали на Лионском соборе, участвуя в избрании антипапы и, можно сказать, сами были сомнительными католиками. Жанна д'Арк по меньшей мере дважды заявила, что ее должен судить "господин наш Папа, который в Риме". И она имела право требовать этого хотя бы потому, что Папа — лицо, свободное от политических интересов, а процесс над ней представлял собой государственную важность для двух европейских держав. "Папа далеко, Жанна", — ответили ей.
Процесс в Руане длился около четырех месяцев. Оказалось, что поймать Жанну на слове нелегко. Процесс сводился к тому, что ей предъявляли обвинения и требовали, чтобы она признала их истинными и раскаялась. Жанна продолжала свидетельствовать, что её послал Господь, даже под угрозой пытки: "Если причините мне боль и я скажу то, что вы требуете, то потом я все равно заявлю, что меня к этому принудили насильно".
На вопросы Жанна отвечала разумно и смиренно, а порой поражала судей, казалось бы, совсем не уместным в её положении юмором.
Когда её спросили, носит ли святой Михаил одежду, она ответила: "А вы полагаете, Господу не во что его одеть?". По ее словам, в тюрьме ее продолжали посещать Голоса — так Господь наставлял и укреплял ее: "Голос велел мне отвечать смело. И еще велел быть приветливой". И она была приветлива с людьми, ненавидевшими ее и дело ее жизни.
В конце концов Жанну вынудили подписать бумагу, где говорилось, что она отрекается от своих откровений и признает, что заблуждалась. Между прочим, там говорилось о том, что Жанна обязуется не носить больше мужскую одежду, ибо ношение мужской одежды являлось одним из важных пунктов обвинения. Жанна была неграмотна и не вполне понимала, что подписывает. Ей сказали, что если она не поставит подписи, ее отлучат от Церкви, а если поставит, то переведут в церковную тюрьму с женской охраной и допустят к Святой Мессе. Последнее было для Жанны особенно важно: в течение всего процесса ей ни разу не позволили посетить церковь.
После того, как судьи получили подпись Жанны, ее отвели обратно в башню, где она провела уже больше четырех месяцев. Увидев ее в женской одежде, английские солдаты стали издеваться над ней и вели себя так, что Жанна вынуждена была переодеться как раньше. Очевидно, это также входило в планы ее судей.
Когда епископ явился в темницу, он нашел девушку одетой, вопреки обязательству, в мужской костюм. Жанна упрекнула его в обмане и сказала, что горько раскаивается в том, что подписала отречение — этим отречением она согрешила перед Господом. Таким образом, Жанну д'Арк, против которой не могли найти ни одного действительно серьезного обвинения, представили как закоренелую еретичку, отказывающуюся подчиняться Церкви.
Жанне позволили исповедоваться и даже дали ей Причастие — это была ее последняя просьба. То, что епископ дал разрешение причастить отлученную от Церкви, не оставляет никаких иллюзий относительно характера процесса и приговора.
30 мая 1431 года Жанна д'Арк была сожжена в Руане на площади Старого Рынка. До последнего вздоха она взывала к Господу Иисусу Христу, Чью волю она свято исполняла всю жизнь. Говорят, что из уст ее вылетела белая голубка, а когда костер истлел и от тела Жанны остался только пепел, люди увидели, что огонь не коснулся ее сердца. Очевидцы этой казни, даже некоторые из заклятых врагов Жанны д'Арк, сказали потом, что она была святой.
В 1456 году Папа Калист III торжественно объявил Жанну "возлюбленнейшей дочерью Господа и Франции", а руанский процесс — незаконным. В 1909 году Папа Пий X, другой святой, объявил о беатификации Жанны д'Арк. Спустя 11 лет, в 1920 году, Папа Бенедикт XV канонизировал ее для всей Католической Церкви "за послушание Божьей Воле". Французы всегда считали ее своей национальной святой и покровительницей Франции. Святой Пий X называл Жанну д'Арк "образцом светской святости" и призвал верующих обращаться к ее примеру в верности Богу, своей совести и своему призванию.
Жанна д'Арк принадлежит всему человечеству, как уникальная историческая личность. Но мы, как христиане, видим в ней прежде всего святую, явившую на все времена пример верности как своему личному призванию, так и, что не менее важно, пример верности Церкви. Жанна сумела сохранить эту верность и в жизни и в смерти. Когда отдельные представители церковной власти пытались внушить ей, что они и Церковь одинаково осуждают ее, Жанна не отступилась. Она верила, что между Церковью и Богом не может быть противоречия и исповедовала веру в Церковь святых, в мистическое Тело Христа, Которого любила и Которому служила. Ученые мужи из Парижского Университета потерпели поражение в битве с неграмотной деревенской девушкой, у которой не было ничего, кроме веры.
Как часто современные люди, став свидетелями не вполне праведного поведения церковнослужителей, теряют доверие ко всей Церкви, отходят от таинств. Имя Жанны д'Арк не может быть им неизвестно. У большинства оно ассоциируется с ратными подвигами девы-воительницы. Хотелось бы напомнить о том, как осужденная неправедным судом на страшную смерть девятнадцатилетняя девушка исповедуется перед одним из своих судей и за несколько часов до своей казни просит Святого Таинства Евхаристии у тех, кто объявил ее еретичкой и вероотступницей, и они не смеют ей отказать.
О Жанне написаны горы книг, но нам еще только предстоит осознать ценность ее христианского свидетельства.
Надгробные памятники Карлу VII и Марии Анжуйской до революции:
Напомню, что бюсты, которые сегодня находятся в базилике Сен-Дени, представляют собой всё, что чудом удалось спасти Александру Ленуару. Красивые гробницы были разрушены.
Сообщение: 193
Зарегистрирован: 02.10.12
Откуда: Москва
Репутация:
6
Отправлено: 01.12.12 16:25. Заголовок: Андре Моруа о восста..
Андре Моруа о восстановлении Франции после Столетней войны.
Столетняя война разорила страну, ослабила короля, оживила надежды крупных удельных вассалов, которые создавали государства в государстве. Для восстановления Франции Карлу VII хватало ума, но не доставало характера. Ему хорошо служили, что доказывает, по крайней мере, его умение хорошо выбирать своих слуг. Прежде всего, следовало реорганизовать армию и финансы. Были уничтожены шайки разбойников, грабившие страну на дорогах. У короля появились ордонансные роты, которым он платил жалованье; феодальное рыцарство превратилось во вспомогательный резервный отряд. По примеру Англии любой церковный приход королевства должен был поставлять от каждых пятидесяти дворов одного лучника, который были избавлен от налоговой тальи, зато был обязан в назначенные сроки проходить период сборов. Эти вольные лучники образовывали второй резерв. Артиллерия, будучи полностью на содержании короля, обеспечивала силу, необходимую в борьбе против донжонов крупных вассалов. Чтобы тренировать эту постоянную армию, в 1439 году Карл VII добился от Генеральных штатов постоянной тальи в 1200 тысяч ливров. И здесь расходятся политические пути Англии и Франции. Англия, дорожащая своими свободами, чувствующая себя в безопасности за преградой морей, с момента принятия Великой Хартии заявила своим королям: «Нет обложению налогом без объяснений!» Франция, всегда находившаяся в опасности и только что избежавшая угрозы исчезновения, соглашается на предоставление своему королю армии и постоянных налогов. Разве могла бы она отказать? Прежде всего, необходимо, чтобы она была защищена. У Карла VII были, конечно, свои недостатки. Он открыто жил со своей любовницей Агнессой Сорель, от которой у него было четверо дочерей. После смерти Агнессы он являл мало поучительное зрелище похотливого старика. Он проявил черную неблагодарность по отношению к некоторым из своих лучших советников. Но он оставил после себя счастливую и сильную Францию. Вызывает крайнее удивление та быстрота, с которой король из Буржа вновь стал не только королем Франции, но и одним из самых сильных европейских суверенов. Когда у Франции появился шанс, ее быстрый подъем и жизненные силы поразили весь мир. Всего через несколько лет после скитаний в роли почти непризнанного дофина Карл VII предстал как арбитр Европы. Владислав Венгерский писал ему: «Ты – столп христианского мира». Благодаря деятельности одного крупного негоцианта из Буржа, Жака Кёра, который, начав с нуля, сумел обогатиться на торговле ценными металлами, а потом основал торговые конторы по всему Леванту, нельзя было увидеть «в Восточном море ни одной мачты, которая не несла бы флага, украшенного королевскими лилиями». Заключив союзы за рубежом, Карл укрепил свое положение для неизбежной теперь борьбы против «сиров королевских лилий», т.е. крупных вассалов королевской крови. Этот параллельно существующий феодальный мир (Бургундия, Анжу, Бурбон, Бретань, Альбре и т.д.) не считался с королевским авторитетом. Герцоги Бургундские, «великие западные герцоги», владели практически целым королевством, и им не хватало только титула королей. Помимо Бургундии, которую Филипп Смелый получил в апанаж от своего отца Иоанна Доброго, герцоги через брак владели Фландрией и всеми Нидерландами вплоть до Соммы. В столице Дижоне у них был двор, при котором французская культура была представлена в те времена лучше, чем в Париже. Под боком у Франции создавалась самостоятельная страна, новая Лотарингия. Герцог Бургундский основал (в 1429 году) Орден Золотого Руна, рыцарское братство, авторитет которого достиг европейских масштабов. На призыв Карла VII приехать заседать в качестве пэра Франции Филипп Добрый гордо ответил: «Я приеду, но с сорока тысячами человек». Из осторожности король Франции освободил его от этой чести. Это был опасный сосед. В 1440 году крупные вассалы подняли против короля мятеж, получивший название Прагерия – намек на гуситсткие восстания в Праге, - к которому присоединился и дофин, будущий Людовик XI. Непокорный королевской и отцовской власти, дофин Людовик укрылся у Филиппа Бургундского. «Мой бургундский кузен сам не знает, что делает, - с горечью заметил Карл VII, - он выкармливает лиса, который съест его кур». Отец слишком хорошо знал своего сына, он подозревал, что тот отравил Агнессу Сорель. Хотя Карл и считал Людовика способным на отцеубийство, но, тем не менее, оставил ему безупречное наследство.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 60
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a>
- участник сейчас на форуме