Сообщение: 409
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
4
Отправлено: 29.11.08 21:14. Заголовок: Людовик XV (биография и портреты)
Людовик XV официальное прозвище Возлюбленный ( 15 февраля 1710, Версаль — 10 мая 1774, Версаль) — король Франции c 1 сентября 1715 года из династии Бурбонов.
Детство. Чудом выживший наследник
Правнук Людовика XIV, будущий король (с рождения носивший титул герцог Анжуйский) сначала был лишь четвёртым в очереди к престолу. Однако в 1711 году скончался дед мальчика, единственный законный сын Людовика XIV Великий Дофин; в начале 1712 года от ветряной оспы один за другим умерли родители Людовика, герцог и герцогиня Бургундские, а затем и его старший 4-летний брат герцог Бретонский; сам двухлетний Людовик выжил лишь благодаря настойчивости кормилицы, не давшей докторам применить к нему сильные кровопускания. В 1714 году погиб, не оставив наследников, дядя Людовика, герцог Беррийский. Так как другой его дядя, Филипп V Испанский, в 1713 году по Утрехтскому миру отрёкся от прав на французский престол, судьба династии, ещё несколько лет назад многочисленной, зависела от выживания одного-единственного ребёнка. За маленьким сиротой постоянно следили, не оставляли одного ни на шаг; беспокойство и сочувствие, которое он вызывал, сыграло определённую роль в его популярности в первые годы царствования. Особую роль в опеке над маленьким Луи сыграла герцогиня де Вантадур .
Регентство
После смерти прадеда, Людовика XIV, 1 сентября 1715 г. Людовик вступил на престол в возрасте 5 лет, под опекой регента Филиппа Орлеанского, племянника покойного короля. Внешняя политика последнего представляла реакцию против направления и политики Людовика XIV: заключен был союз с Англией, начата война с Испанией. Внутреннее управление ознаменовалось финансовыми неурядицами и введением системы Джона Ло, повлекшей за собой сильнейший экономический кризис. Тем временем молодой король воспитывался под руководством епископа Флери, заботившегося только о его набожности, и маршала Вильруа, который старался привязать к себе ученика, потворствуя всем его прихотям и усыпляя его разум и волю. В 1723 г. Людовик был объявлен совершеннолетним, но власть продолжала оставаться в руках Филиппа Орлеанского, а по смерти последнего перешла к герцогу Бурбону. Ввиду слабого здоровья Людовика и опасения, чтобы в случае бездетной его смерти, его дядя испанский король Филипп V не изъявил притязания на французский престол, герцог Бурбон поспешил женить короля на Марии Лещинской, дочери экс-короля Польши Станислава.
Правительство кардинала Флери
В 1726 г. король объявил, что он берет бразды правления в свои руки, но на самом деле власть перешла к кардиналу Флери, который руководил страной до своей смерти в 1743 г., стараясь заглушить в Людовике всякое желание заниматься политикой. Правление Флери, служившего орудием в руках духовенства, может быть характеризовано так: внутри страны — отсутствие каких бы то ни было нововведений и реформ, освобождение духовенства от уплаты повинностей и налогов, преследование янсенистов и протестантов, попытки упорядочить финансы и внести большую экономию в расходах и невозможность достигнуть этого ввиду полного невежества министра в экономических и финансовых вопросах; вне страны — тщательное устранение всего, что могло бы повести к кровавым столкновениям, и, несмотря на это, ведение двух разорительных войн, за польское наследство и за австрийское. Первая, по крайней мере, присоединила к владениям Франции Лотарингию, на престол которой был возведён тесть короля Станислав Лещинский. Вторая, начавшись в 1741 г. при благоприятных условиях, велась с переменным успехом до 1748 г. и закончилась Аахенским миром, по которому Франция вынуждена была уступить неприятелю все свои завоевания в Нидерландах взамен уступки Филиппу Испанскому Пармы и Пьяченцы. В Войне за австрийское наследство Людовик участвовал одно время лично, но в Меце опасно заболел. Франция, сильно встревоженная его болезнью, радостно приветствовала его выздоровление и прозвала его Возлюбленный .
Самостоятельное правление. Попытка реформ
Кардинал Флери умер в начале войны, и король, вновь заявив о своём намерении самостоятельно управлять государством, никого не назначил первым министром. Ввиду неспособности Людовика заниматься делами это привело к полной анархии: каждый из министров управлял своим министерством независимо от товарищей и внушал государю самые противоречивые решения. Сам король вёл жизнь азиатского деспота, сначала подчиняясь то той, то другой из своих любовниц, а с 1745 г. подпав всецело под влияние маркизы де Помпадур, искусно потворствовавшей низменным инстинктам короля и разорявшей страну своей расточительностью. Парижское население более враждебно относилось к королю. В 1757 г. совершено было Дамиеном покушение на жизнь Людовика. Бедственное состояние страны навело генерального контролера Машо на мысль о реформе в финансовой системе: он предложил ввести подоходный налог (vingtième) на все сословия государства, в том числе и на духовенство, и стеснить право духовенства покупать недвижимые имущества ввиду того, что владения церкви освобождались от уплаты всякого рода повинностей. Духовенство восстало единодушно в защиту своих исконных прав и постаралось устроить диверсию — возбудить фанатизм населения преследованиями янсенистов и протестантов. В конце концов Машо пал; проект его остался без исполнения.
Семилетняя война. Политический и финансовый кризис
В 1756 г. вспыхнула Семилетняя война, в которой Людовик стал на сторону Австрии, традиционной противницы Франции, и (несмотря на локальные победы маршала Ришельё) после целого ряда позорных поражений и потери миллиона солдат вынужден был заключить в 1763г. Парижский мир, лишивший Францию многих её колоний (между прочим — Индии) в пользу Англии, которая сумела воспользоваться неудачами своей соперницы, чтобы уничтожить её морское значение и разрушить её флот. Франция опустилась до уровня третьестепенной державы. Помпадур, сменявшая по своему усмотрению полководцев и министров, поставила во главе управления герцога Шуазеля, умевшего ей угождать. Он устроил семейный договор между всеми государями Бурбонского дома и убедил короля издать указ об изгнании иезуитов. Финансовое положение страны было ужасное, дефицит громадный. Для покрытия его требовались новые налоги, но парижский парламент в 1763 г. отказался зарегистровать их. Король принудил его к этому посредством lit de justice. Провинциальные парламенты последовали примеру парижского: Людовик устроил второе lit de justice (1766) и объявил парламенты простыми судебными учреждениями, которые должны считать за честь повиноваться королю. Парламенты, однако, продолжали оказывать сопротивление. Новая любовница короля, Дюбарри, заступившая место Помпадур после смерти последней (1764), провела на место Шуазеля, защитника парламентов, д’Эгильона, их ярого противника. В 1771 г., в ночь с 19 на 20 января, ко всем членам парламента посланы были солдаты с требованием ответить немедленно (да или нет) на вопрос: желают ли они повиноваться приказам короля. Большинство ответило отрицательно; на другой день им было объявлено, что король лишает их должностей и изгоняет, несмотря на то, что должности их были куплены ими, а сами они считались несменяемыми. Вместо парламентов установлены были новые судебные учреждения (см. Мопу), но адвокаты отказались защищать перед ними дела, а народ с глубоким негодованием отнёсся к насильственным действиям правительства.
Людовик не обращал внимания на народное недовольство: запершись в своём parc aux cerfs (Оленьем парке), он занимался исключительно своими метрессами и охотой, а когда ему указывали на опасность, угрожавшую престолу, и на бедствия народа, он отвечал: «Монархия продержится ещё, пока мы живы» («после нас хоть потоп», «après nous le déluge», хотя эту фразу иногда приписывают Регенту Франции Филиппу Орлеанскому). Он умер от оспы, заразившись ею от молодой девушки, присланной ему Дюбарри.
Семья
4 сентября 1725 года 15-летний Людовик женился на 22-летней Марии Лещинской (1703—1768), дочери бывшего короля Польши Станислава. У них было 10 детей (а также один мертворожденный ребенок), из которых 1 сын и 6 дочерей дожили до взрослого возраста. Лишь одна, самая старшая, из дочерей вышла замуж. Младшие незамужние дочери короля опекали своих осиротевших племянников, детей дофина, и после вступления старшего из них, Людовика XVI, на престол были известны как «Госпожи Тётки» (фр. Mesdames les Tantes).
Луиза-Елизавета (14 августа 1727 — 6 декабря 1759), жена Филиппа, герцога Пармского. Генриетта-Анна (14 августа 1727 — 10 февраля 1752), к которой неудачно сватался внук Регента Луи-Филипп Орлеанский (1725-1785). Мария-Луиза (28 июля 1728 — 19 февраля 1733). Людовик Фердинанд, дофин Франции (4 сентября 1729 — 20 декабря 1765), отец Людовика XVI, Людовика XVIII и Карла X. Филипп (30 августа 1730 — 17 апреля 1733), герцог Анжуйский. Аделаида (23 марта 1732 — 27 февраля 1800). Виктория (11 мая 1733 — 7 июня 1799). София (17 июля 1734 — 3 марта 1782). Мертворожденный ребенок (28 марта 1735). Тереза-Фелисите (16 мая 1736 — 28 сентября 1744). Луиза-Мария (5 июля 1737 — 23 декабря 1787).
У г-жи де Помпадур была умершая в детстве дочь Александрина-Жанна д’Этиоль (1744—1754), которая могла быть внебрачной дочерью короля.
Отправлено: 04.07.11 22:40. Заголовок: Я имел в виду, что м..
Я имел в виду, что мода на все французское (театр, одежду, предметы роскоши... да и философию Вольтера и Руссо) продолжала усиливаться...
Вспомним, что двор Елизаветы Петровны закупал огромное количество всяких разных бытовых вещей и предметов искусства именно во Франции... Также вспоминается переписка Фридриха Великого и российской императрицы Екатерины Алексеевны с французскими философами...
Сообщение: 6656
Зарегистрирован: 20.10.08
Откуда: Россия, Санкт-Петербург
Репутация:
30
Отправлено: 05.07.11 05:02. Заголовок: Безусловно, но военн..
Безусловно, но военные поражения, трения с Парламентом, финансовый кризис, падение королевского престижа и авторитета также имели место. Вольтер и Руссо потому и появились, что наступил кризис абсолютизма. Ведь как французы до сих пор гордятся "Веком просвещения", который зародился именно в их стране на определенном фоне и в связи с определенного рода обстоятельствами.
Дмитрий пишет:
цитата:
Вспомним, что двор Елизаветы Петровны закупал огромное количество всяких разных бытовых вещей и предметов искусства именно во Франции...
Конечно, предметов роскоши, я о том и говорю. Франция и после революции этим славилась, вряд ли здесь имеет место прямая заслуга Людовика Возлюбленного. Я бы, скорее, в этом отношении отдал заслугу господину Кольберу, который достаточно поработал над созданием королевских мануфактур по производству предметов роскоши.
Сообщение: 16
Зарегистрирован: 03.07.11
Откуда: il
Репутация:
1
Отправлено: 06.07.11 01:05. Заголовок: Дмитрий пишет: Да, ..
Дмитрий пишет:
цитата:
Да, времена Луи 15 никак нельзя назвать упадком Французского королевства... Наоборот, Франция "задавала тон" всей Европе... Если не в политическом, то уж точно в культурном отношении...
XVIII в. во Франции прошел под мощнейшей волной развития общественной мысли,которое пришло на смену религиозным спорам XVII в. кризис в экономике и политике наметился в 60 гг.XVIII в. и так и не удалось найти способы выхода из него,просто старая сословная системы уже не справлялась... я много раз задавался вопросом:почему именно во Франции произошла такая мощнейшая революция, ведь Франция была далеко не самой "проблемной "страной???
Но эпоха Людовика XV меня всегда притягивала, ибо Талейран в свое время скажет:тот кто не жил до революции,тот вообще не жил! ну а чтоб не возникали предметные споры, советую почитать Блюша об этом времени, там много интересных фактов, нетрадиционный подход, и перед вами пройдет самая настоящая галерея забытых сейчас персоналий предреволюционной Франции.
Людовик Возлюбленный при взятии Менина 4 июня 1744 г. Художник: Pierre Lenfant (1704-1787)
Король в поход собрался. (отрывок из книги Жоржа Ленотра)
В 1744 году старой герцогине де Ноай было уже за восемьдесят. Поскольку она произвела на свет двадцать одного отпрыска, и число ее прямых потомков превышало сотню, она, несмотря на свой возраст, считалась “намного умнее и тоньше всех министров вместе взятых”. Когда в том году ее сын-маршал Луи де Ноае (1713-1793) получил назначение на пост главнокомандующего фландрской армией, она дала ему мудрый совет: постараться внушить Людовику ХV, что стоит самому королю взять командование на себя, как ему незамедлительно обеспечена слава победителя. Такая ситуация была бы крайне выгодна маршалу: избавившись от версальских советчиков, коих было предостаточно, он получал возможность по-своему воздействовать на монарха. Но для этого необходимо, чтобы король решился уехать на войну совершенно один, безо всякой свиты, почти тайно, на что он сразу отважно согласился. Все же король обсудил ситуацию со своей тогдашней фавориткой герцогиней де Шатору (1717-1744); та одобрила решимость царственного любовника, хотя и испугалась, как бы тот ее не покинул. “Что же станется со мной?” – писала она маршалу, умоляя в качестве особой милости взять ее с собой. Но король был неумолим: он не собирался брать НИКОГО! Он намеревался жить в походе “по-содатски” и был убежден, что о его плане и о намеченном сроке отъезда не знает никто. При дворе только и разговору было, что об этом “секрете”. В курсе дела, естественно, были все. И все пять тысяч придворных: офицеров, чиновников, слуг и пажей, полагавших себя совершенно необходимыми как для существования своего господина, так и самой монархии, пришли в ужас при мысли, что он сможет обходиться без них. Такую экстравагантную выхлдку все сочли выходящей за рамки благопристойности. Узнав, однако, 26 апреля, что небольшой отряд все-таки проследует за Его Величеством, придворные несколько поуспокоились. Вскоре выяснилось также, что сотне швейцарцев уже выдали просторные, расшитые золотом голубые плащи; в них они обычно сопровождали короля если тот ехал к войскам. Из отпусков в свои полки отозвали легкую кавалерию (шеволежеров). Никак нельзя было обойтись и без главного конюшего, чья должность была преимущественно военной: когда король вступает в покоренный город, конюший скачет впереди, держа королевскую шпагу, “покоящуюся в чехле синего бархата, усеянного золотыми лилиями”. Тревожится и тот, кого теперь по праву можно именовать императором: кто же будет крахмалить манжеты и жабо, если он отказался брать слугу? В большой и Малой конюшнях царит смятение: никакого приказания к ним пока не поступало. В ведении Большой – курьерские и боевые кони; Малая распоряжается исключительно “личными лошадьми” Его Величества. Неужто к вящему унижению этих служб собираются обойтись без них? Беззаботно к царящей во дворце великой суматохе относится, кажется, только мажордом – принц Конде; правда, ему только восемь лет. Но его заместитель граф Шароле принял события гораздо ближе к сердцу: он решительно заявил, что король просто-напросто не имеет права двинуться в путь без мундшенков и мундкохов! (придворных поваров). Людовик ХV, который не умел сказать “нет”, уступил без борьбы. И вот все камергеры, все мундкохи, и вообще все те, кто обслуживал королевский стол – а их такое несметное множество, что всех и не припомнишь, - приведены в боевую готовность. Теперь, борясь за право сопровождать монарха во Фландрию, приходит в волнение дипломатический корпус. Австрийский посол настолько разгорячился, что не дождавшись просимого разрешения, велел готовить свои экипажи к отъезду. Таким образом, оказались “задействованы” еще две конюшни; взнузданы полторы тысячи коней; каждый из двенадцати назначенных в поход пажей получает в свое распоряжение коня в красном с золотом чепраке, пистолет и шпагу, посеребренную для пажей из Малой конюшни, позолоченную из Большой. Включившись в общую суматоху, военный министр сумел переплюнуть всех: он отдал приказ приготовить в дорогу “большое количество столового белья и мобилизовать сорок поваров”. Наконец выяснилось, что двинуться в путь собирается большой отряд священников и капелланов. Епископ Суассонский пакует багаж; увязывают саквояжи также для прихоского священника и исповедника короля, отца Перюссо, не говоря уже о неизбежных церковных служках, певчих, скрипачах и ризничих. Со своей стороны, Людовик ХV, все еще воображая, что ускользнет из Версаля незамеченным, примеряет доставленные на почтовых из Сент-Этьенна военные доспехи: кирасу, шлем, наручи; в продолжение военной кампании все это будет храниться у главного аркебузьера. Отъезд, столь долго державшийся в тайне, должен произойти в ночь со второго на третье мая. Как всякий солдат, которому предстоит подвергнуть свою жизнь опасным случайностям войны, Людовик, покидая дом, еще и еще раз окидывает взором милые сердцу предметы и испытывает глубокое волнение. Он целует сына, маленького дофина; он прощается с королевой, извиняясь перед нею, что “из экономии” не берет ее с собой; но повидать на прощание дочерей отказывается, опасаясь “чрезмерной взаимной растроганности”. Спать этой ночью он не ложится. Глубокая, важная тишина царит в замке. В три часа утра, еще раз обведя долгим взглядом комнату, король, крадучись, проникает в капеллу и замирает, распростершись в молитве; затем выходит во двор и садится в поджидавшую его карету. В окружении двадцати гвардейцев, одиннадцати почтовых карет, фургона и походной кухни королевский экипаж минует золоченые ворота и удаляется по напрвлению к замку Ла Мюэтт, где Его Величество предстоит прослушать мессу. Следом за королем трогаются в путь отряды из Малой конюшни, двадцать четыре гвардейца из ведомства Прево, потом королевская стража, потом конные латники, потом кавалеристы, потом сотня швейцарцев, потом ларец с королевскими сокровищами, потом служба гардероба, потом Большая конюшня, мажордом, мундшенки и мундкохи… Как все и полагали, прекрасная герцогиня де Шатору тоже торопится присоединиться к этой весьма внушительной армии обслуживающего персонала. Вот как происходил у бедного короля его “тайный” отъезд “безо всякого церемониала и абсолютно без свиты”.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 34
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме