Будущий генеральный контролер финансов Франции родился 29 августа 1619 г. в семье реймсского купца и имел предков-купцов в четырех поколениях. Некоторые историки, придают особое значение его происхождению - факт действительно был беспрецедентным, так как впервые на роль первого советника короля претендовал человек, который не только не принадлежал к старому дворянству, но и сам до 36 лет не был дворянином. Кольбер-отец, превратившийся из купца в финансиста средней руки, так и не смог купить для сына-первенца дорогую престижную должность. А к этому он, очевидно, стремился - недаром Жан-Батист был им определен на учебу в иезуитский коллеж Реймса, где давали весьма полезное для будущих судейских углубленное гуманитарное образование. Так с самого детства Кольбер приучался считать купеческое сословие низшим. С 20 лет Кольбер являлся военным комиссаром, пять лет он мотался по стране, сопровождая армейские части, размещал их на квартиры, проверял на смотрах списочный состав, словом, вел работу рядового администратора. Ему помогла судьба - государственным секретарем военных дел стал Мишель Летелье, зять одного из Кольберов. На правах родственника Жан-Батист оказался доверенным лицом Летелье. В 1651 г. по рекомендации и предписанию патрона Кольбер стал управляющим хозяйством первого министра кардинала Мазарини. Через 10 лет, в 1661 г., кардинал, умирая, рекомендовал молодому королю Людовику XIV своего протеже, и Кольбер получил должность интенданта финансов, став первым советником государя в финансовых вопросах. Кольбер был способен говорить королю "горькие истины", подчас доходя до просьб об отставке. Впервые планы социально-экономической политики Кольбера были обстоятельно изложены им в 1659 г. в большой записке для Мазарини. Приближалось заключение мира с Испанией - он был заключен в ноябре 1659 г., - пора было думать о том, как вести внутреннюю политику в мирное время, и Кольбер, желавший оттеснить Фуке и занять его место в руководстве финансами, должен был заинтересовать кардинала своими планами преобразований. Фуке старался сделать переход к бюджету мирного времени как можно более плавным и менее обременительным для кредиторов государства, Кольбер, стремясь представить своего противника расхитителем казны, предлагал взять курс на быстрые методы разгрузки бюджета путем судебного преследования финансистов. Критики часто осуждают Кольбера за непонимание им роли кредита, отмечая превосходство в этом его соперника. Кольбер рассуждал просто: есть полезные, укрепляющие могущество государства профессии - земледельцы, ремесленники, торговцы, военные, моряки. Их и надо всячески поощрять. А есть и такие профессии, которые отвлекают людей от этих полезных занятий. Совсем обойтись без них нельзя, но ограничить надо. Вот, например, финансисты: Не лучше ли, задавался вопросом Кольбер, чем полагаться на экстраординарные доходы по займам, иметь богатую страну, легко покрывающую свои расходы из обычного, упорядоченного бюджета? Нормальной системы кредита во Франции все равно нет, отмечал он, ее еще предстоит создать, а для этого нужно разрушить старую, порочную систему, когда финансистов всячески ублажают в годы войны, а потом штрафуют в мирное время. И Кольбер желает создать Палату правосудия для суда над финансистами (за что судить - всегда найдется, все они нарушали официальные нормы ссудного процента). В итоге, по расчетам Кольбера, 20 тыс. человек, живущих за счет беспорядка в финансах, "будут вынуждены заняться торговлей, мануфактурами, сельским хозяйством и военным делом, ибо это единственные профессии, делающие королевство процветающим". Вторая социальная группа, на которую обращал внимание Кольбер - это юристы, судейские. Фронда показала политическую неблагонадежность слишком высоко ставившего себя судейского аппарата. Но помимо этого на покупку судейских должностей отвлекались капиталы, которые могли быть вложены в торговлю и промышленность. По мысли Кольбера, нужно было понизить престижность судейских должностей и сильно сократить их количество, т.е. выкупить их. И, наконец, уже впоследствии, в 1664 г., Кольбер поставил вопрос о сокращении еще одной социальной группы - монахов. Позиция Кольбера имела давние корни в политике абсолютной монархии. Французский абсолютизм в церковной политике привык более опираться на белое духовенство, на епископат, а не на монашеские ордена: епископат представлял национальное начало в церкви, монахи управлялись из Рима, являясь "слугами папы". Кольберу же не нравилось то, что распространение ухода в монахи противоречило его заботам о росте народонаселения. Таковы были замыслы Кольбера. Как же они осуществлялись? В сентябре 1661 г. король объявил, что отныне он сам будет своим сюринтендантом, т.е. только он будет впредь подписывать приказы казначейству о любых выплатах. Для помощи королю в исполнении этой функции был создан Королевский совет финансов, в котором главную роль стал играть Кольбер; а через четыре года, в 1665 г. он, став генеральным контролером, взял на себя управление финансами официально. Вскоре была создана Палата правосудия для суда над финансистами. Кроме ведения судебных дел. Палата правосудия издала ряд постановлений о ликвидации или выкупе по пониженной ставке многих государственных долговых обязательств. В июле 1665 г., был издан эдикт об амнистии финансистам, прямо признававший невозможность эффективных судебных расследований и заменивший их выплатами больших штрафов. Достигнутая при Кольбере финансовая стабилизация была, однако, слишком хрупкой, чтобы не рухнуть после того, как Франция была вовлечена с 1670-х годов в затяжные войны с европейскими коалициями. Тогда, особенно в годы последних войн Людовика XIV, вновь пошли в ход приемы добывания денег через посредство финансистов, включая и займы под высокие проценты. Правда, созданные при Кольбере традиции упорядоченной финансовой отчетности позволяли несколько лучше контролировать финансистов, чьи комиссионные уже не достигали таких размеров, как в годы Тридцатилетней войны. Кроме того, еще и проблема взимания с крестьян незаконных поборов привлекала особое внимание Кольбера, который еще в 1661 г. советовал королю провести во всех провинциях чрезвычайные расследования, причем на первый план среди подлежавших наказанию преступлений он ставил, наряду с уклонением от платежей королевских налогов, "поборы, налагаемые на народ дворянами". В 1664-1666 гг. в Оверни была проведена выездная сессия Парижского парламента; дворянство было изрядно напугано, некоторые сеньоры поплатились срытием своих замков, и их лишили прав сеньориального суда. При Кольбере были предприняты шаги к унификации королевского законодательства. Именно королевского законодательства, а не французского права вообще. Здесь Кольбер предпочел действовать постепенно: вместо того чтобы сразу создать единый кодекс, он решил сначала подготовить серию ордонансов по отдельным темам. Так появились ордонансы о судебной процедуре в гражданских делах, в уголовных делах, ордонансы о торговле, о водах, лесах, о морском праве. Единый же свод королевских законов так никогда и не был составлен. Вот и еще очередная проблема того времени - перед Францией стояла задача уничтожения внутренних таможен. Кольбер сохранил обособленность свободной зоны и даже усилил ее внутреннюю спаянность, унифицировав тарифные ставки на всех ее границах в составленном применительно к этой зоне тарифе 1664 г. Однако затем он надстроил над ней систему некоторых общефранцузских пошлин. Это был его знаменитый тариф 1667 г.: почти все фиксированные там пошлины были импортными и имели целью помешать ввозу во Францию готовой иностранной продукции. Такое произошло впервые, и только со времен Кольбера можно говорить о появлении общефранцузской таможенной системы, приспособленной к защите национальной промышленности. В области налоговой политики Кольбер продолжил линию, которую до него проводили в мирной обстановке такие видные политики французского абсолютизма, как Сюлли и Ришелье: он старался перенести центр тяжести налоговой системы с прямого налога тальи на косвенные налоги. В итоге проводимой Кольбером линии талья стала обеспечивать не две трети королевских доходов, как в годы войны, а лишь одну треть."Дурным", налогом, по мнению Кольбера, был и соляной сбор. Кольбер старался по возможности сокращать его, снижая цену на соль и нормы обязательной закупки. Зато сильно выросли акцизные сборы, что, видимо, было связано с развитием внутренней торговли товарами первой необходимости. Собственно экономическая политика Кольбера - кольбертизм - стала образцом для многих правителей Европы, и это было не случайно. Кольбертизм, хотя особых теоретических новаций в нем и не заключалось, означал высшую фазу в развитии французской меркантилистской политики. Здесь впервые были соединены устремления к активной роли в мировой торговле и к напряженному промышленному строительству. Современники, воспринимали "новый курс" как небывалое новшество - желание много продавать соседям, ничего у них не покупая. Он мыслил широкими "стратегическими" категориями, интуитивно чувствуя, что победу могут дать не конъюнктурные маневры на валютном рынке, а достижение необратимых изменений структуры мировой торговли в пользу Франции. Этой цели отвечали образованные им большие торговые компании. Они создавались на таких направлениях, где французы до этого вообще практически не торговали (Ост-Индская и Северная компании), где нужно было обеспечить французскую колониальную монополию (Вест-Индская компания, имевшая целью устранить голландцев, державших в своих руках всю торговлю антильских колоний Франции) или улучшить структуру торговли (Левантийская компания, стоявшая перед задачей наладить экспорт в Турцию французских сукон, тем сократив вывоз туда серебряной монеты). Все эти компании сталкивались с большими трудностями, проходя с помощью правительства через банкротства и реорганизации, но об успехе торговой политики Кольбера нельзя судить по их судьбе, поскольку сами они для министра были средством, а не самоцелью. Промышленная политика Кольбера была основана на очень старой, прочно укоренившейся идее о возможности достижения экономической автаркии, т.е. о том, что Франция способна развить у себя все виды производства и ни в чем не зависеть от соседей; мыслей о нецелесообразности освоения выпуска какой-либо продукции у него никогда не возникало. Отсутствие в XVII в. настоящей промышленной статистики не позволяет судить о развитии французской промышленности при Кольбере - за исключением, пожалуй, судостроения, благодаря беспрецедентному подъему которого Франция вошла в тройку ведущих военно-морских держав и даже обогнала по количеству и тоннажу военных кораблей Англию. Это было очень важно и для успехов морской торговли: сильный военный флот был способен обеспечить надежное конвоирование, успешно бороться с корсарами, запереть свои колонии от иностранной контрабанды. Финансовая стабилизация привела к всплеску деловой активности, львиная доля новых мануфактур была основана в 1664-1668 гг. Начавшаяся в 1672 г. война с Голландией, вскоре превратившаяся в войну с европейской коалицией, подвергла тяжелым испытаниям многие торговые компании и мануфактуры. Война положила конец кольберовской программе. Кольбер прожил после этого еще 11 лет, но это был уже не уверенный в осуществимости своих планов и в силе своего влияния на государя реформатор, а уставший, измученный болезнями министр финансов, занятый рутинной и неблагодарной работой добывания денег на военные расходы. Умер он 6 сентября 1683 г.
Отправлено: 03.09.11 21:30. Заголовок: Ле Пэн (haras du Pin..
Ле Пэн (Haras du Pin, Le Pin) – самый знаменитый и самый старый государственный конный завод Франции. Он же, пожалуй, и самый величественный. Строгая красота его зданий привлекает к себе внимание не только любителей лошадей. А между тем в этих стенах начиналась история государственного коннозаводства Франции. Завод Ле Пэн – это колыбель французской верховой породы и французского рысака. Здесь стоял родоначальник рысистой породы Фусшия и многие основатели линий, а также такие знаменитые лошади, как Бемекур, Бомануар, Интермед, Кенигсберг. Рядом находится область Перш – родина першеронов, знаменитой породы тяжеловозов. Ле Пэн расположен в Нормандии, издавна славившейся коневодством. Начиная с XVIII века на нормандских пастбищах выращивают 60% чистокровных верховых лошадей страны. Днем рождения Ле Пэна считается 17 октября 1665 года, когда было издано постановление совета, гласившее о создании королевских конных заводов для нужд страны. Это постановление стало одним из итогов деятельности Жана Батиста Кольбера, министра Людовика XIV. Кольбера называют «отцом» государственных конных заводов Франции. Французское коневодство имеет богатые и древние традиции. Известно, что в I веке великий император франков Шарлемань обладал огромным конным заводом, которым занимался лично. Великий воитель и создатель сильного централизованного государства прекрасно понимал ту силу, которую давала хорошая лошадь. Другой король – Генрих II – пригласил из Италии мастеров верховой езды и способствовал открытию первых конных академий. Он же отправил в подарок английской королеве Елизавете сорок жеребцов и большое количество кобыл – это говорит о спросе на французских лошадей. Наставником Людовика XIII в обращении с лошадью был Плювинель, один из величайших мастеров в истории верховой езды. Людовик XIV создал Версальскую академию верховой езды, где собрал лучших всадников страны. Однако это не единственный вклад этого монарха в «конную» историю Франции. После смерти Людовика XIII и кардинала Мазарини юный король оказался в тяжелом положении, поскольку ему в наследство досталась не только корона, но и обедневшая государственная казна. Но от кардинала Людовик «получает в наследство» его личного секретаря Жана Батиста Кольбера, великого специалиста по финансам. Благодаря его расследованию прежнего министра финансов Фуке арестовывают за злоупотребление служебным положением. Кольбер же делает быструю карьеру. В 1661 году его назначают членом Высшего Совета, через три года сюринтендантом государственных строений, еще через два года генеральным контролером финансов и морским министром. Фактически в руках Кольбера сосредоточилось все руководство внутренней политикой страны. «Все расхваливали его глубокое умение составлять счета и его искусство получать доходы там, где могли быть одни убытки...» (А.Дюма «Виконт де Бражелон»). Именно благодаря политике Кольбера, направленной на экономию государственных средств, у Людовика XIV появляется возможность построить Версальский дворец. До создания государственных конных заводов Франция тратила около пяти миллионов ливров в год только на импорт лошадей (данные на 1639 год). Не случайно Людовик XIV и его министр так озаботились улучшением национального коневодства. Кольбер создал всю структуру функционирования коннозаводства. В частности, он является автором регламента, запрещающего случку кобыл с жеребцами, которые не имеют на то разрешения от инспекторов государственных конных заводов. Эта мера дала прекрасный эффект. Дело Кольбера было продолжено и после его смерти: в 1717 году выходит в свет и регламент об улучшении отдельных пород. Первым в конце XVII века был создан королевский конный завод Сент-Лежер в Ивелинах под Парижем. Здесь собирают лучших жеребцов из конюшен, принадлежащих королю. Для верховой езды в те времена предпочитали испанских лошадей с их врожденными способностями к выездке. Упряжных лошадей приводили из Италии и Дании. В 1715 году завод переводят в Нормандию, в провинцию Орн, где он и находится до сих пор. Теперь он называется Ле Пэн – что-то вроде Сосновки, если попытаться перевести на русский язык. Король купил эти земли у маркиза де Монтель еще в 1662 году. (Анастасия НАУМОВА Лошадиный Версаль Конный мир №4 за 2005 г )
Вот именно, недаром так назван фильм "Le roi, l'écureuil et la couleuvre", то есть Король, белка и уж, в смысле Луи 14, Фуке и Кольбер. Хотя в природе, насколько я понимаю, ужу белка не по зубам, великовата. Его добыча - это лягушки, мыши, мелкая рыбешка.
Мы знаем, что в церкви Сен-Эсташ в Париже находится красивейший надгробный памятник Жану-Батисту Кольберу. Мавзолей был нарисован Лебреном, а реализован в 1685-м году Жаном-Батистом Тюби и Антуаном Куазевоксом. Тюби является автором скульптуры Изобилие и ангела, который не пережил революцию. А за Куазевоксом осталась фигура Преданности и изображение самого Кольбера.
Изобилие
Преданность
Дореволюционная гравюра. Можно на ней видеть ангела работы Каузевокса
Кольбер изображен в мантии кавалера ордена Святого Духа. В декабре 1793-го года памятник попал к Александру Ленуару, а вернулся вновь в Сен-Эсташ в 1817-м году. Останки Кольбера в революцию были выброшены, остались только ноги, которые и по сей день находятся в церкви. В той же могиле покоился сын Кольбера - Жан-Батист Антуан Кольбер де Сеньелэ, (1651 - 1690), который стал преемником отца в качестве государственного секретаря по морским делам.
Отправлено: 06.05.13 22:34. Заголовок: Отрывок из статьи Др..
Отрывок из статьи Дружинина Н. Л., Мисько О. Н. «Модернизация национальной экономики: исторический опыт Франции и Японии.» Вестник Санкт-Петербургского Университета, сентябрь 2011 года, Экономика.
Нельзя не согласиться с тем, что «большинство модернизаций в мировой истории были модернизациями догоняющими». Исторически первым опытом проведения такой «догоняющей» политики модернизации национальной экономики была проводимая во Франции ХVII в. политика Ж. Б. Кольбера, которая в мировой историографии получила название «кольбертизм». Именно в это время у некоторых представителей «новой» французской бюрократии, к которой принадлежал и Кольбер, происходит осознание факта отставания экономического развития Франции от передовых на тот момент времени Англии и Голландии. При изучении переписки Кольбера с королем Франции Людовиком XIV обнаруживается, что именно отставание страны в организации национальной промышленности и торговли от Англии, в особенности от Голландии, Кольбер считал основной причиной неудовлетворительного экономического положения Франции. В целом политику Кольбера можно считать попыткой придать качественное ускорение развитию французской позднефеодальной социально- экономической системы и ее гаранта — абсолютной монархии, что, безусловно, явилось одной из важнейших составляющих модернизационного процесса. Следует отметить, что многие историки и экономисты рассматривают кольбертизм как всего лишь один из национальных вариантов политики позднего меркантилизма. При этом одни исследователи (Ж. Мевре) считают, что в этой политике не было ничего оригинального и французский меркантилизм ни в коей мере нельзя отделить от общеевропейского. Другие же (П. Леон) подчеркивают безусловную оригинальность кольбертизма в сравнении с другими формами меркантилизма (прежде всего английского и голландского). Безусловно, это так, однако от исследователей зачастую ускользает тот факт, что целями проводимой Кольбером политики было не просто материальное обогащение государства, а, прежде всего, преодоление экономического отставания от Англии и Голландии, доведение национальной экономики страны до соответствующего институционального уровня экономического развития этих стран. Более того, в проводимых Кольбером социально-экономических преобразованиях явно прослеживается другая важнейшая особенность: она подчинена одной глобальной цели — модернизации монархии; именно в ее обновлении Кольбер видел возможность улучшения экономического положения страны и сокращения разрыва между Францией, с одной стороны, и Англией и Голландией — с другой.
Вторая половина XVII в., на которую приходится деятельность Кольбера, характеризуется одним существенным обстоятельством: Франция стала страной классического абсолютизма. Современная историография определяет классическую абсолютную монархию как институт, поддерживающий состояние институционального равновесия между классом дворян и буржуазии в условиях невозможности одного из этих классов захватить полную политическую власть (причем для класса дворян это уже стало, а для молодой буржуазии было еще невозможно). В этих условиях наличие сильной королевской власти рассматривалось обоими классами как определенная гарантия того, что один из них не усилится настолько, чтобы привести к ущемлению интересов другого. Более того, сам институт абсолютной монархии в этом случае был весьма устойчивым и аккумулировал в себе элементы прогресса, необходимые как для его выживания, так и для последующего развития. Таким образом, для Кольбера «модернизация абсолютной монархии» и «модернизация национальной экономики» стали тождественными понятиями. Иными словами, экономическое развитие страны в понимании Кольбера не могло происходить в отрыве от развития института абсолютной монархии, а, следовательно, экономические изменения были бы недостаточно эффективными без изменений институциональных. Еще до своего назначения на высший экономический государственный пост Кольбер сформулировал программу, которую он намеревался осуществлять, придя к власти. То есть его идеи о кардинальных изменениях в существующей экономической системе были сформулированы задолго до того, как Кольбер получил реальную власть. Исходным пунктом реформ должна была стать нормализация финансов и кредита, конечным — изменение социально-экономической системы. Уже в начальном действии — финансовом реформировании — прослеживается желание опереться на опыт и практику самой передовой на тот момент времени в финансовом отношении страны — Голландии. Налицо желание не «изобретать велосипед», а просто переносить на национальную почву достижения ведущей экономики. Так, еще будучи управителем кардинала Мазарини, Кольбер внимательно наблюдал за ставками кредита в Голландии и отказывался признавать их нормальными во Франции, если они были намного выше голландских, понимая всю значимость кредитной политики для нарождавшегося промышленного производства. Основой обновления национальной экономики стало развитие мануфактурного производства, в котором Кольбер видел возможность для максимального усвоения и последующего развития достижений передовой зарубежной промышленности, прежде всего английской. Однако функцию мануфактуры он видел не в крупном, а в новом производстве, и в этом был, безусловно, прав. Кольбер в то же время сохранил цех как институт традиционного, массового промышленного производства и объективно создал предпосылки для борьбы этих двух противоположностей: потери при этом были совершенно неизбежны. С одной стороны, мануфактура постоянно находилась в условиях дефицита рабочей силы и вынуждена была отвлекать большие средства на подготовку квалифицированной рабочей силы (известны случаи, когда мануфактуристы были вынуждены организовывать предприятия с усиленным дисциплинарным режимом: работники не выходили в город, жили на предприятии, питались и слушали мессу там же, получая на руки лишь очень немного денег — впоследствии этот институт оформился в хорошо известную практику пожизненного найма, нашедшую широкое применение в Японии). С другой стороны, мануфактура постоянно конфликтовала с цехами как предприятие привилегированное и свободное от цехового досмотра. Таким образом, не решившись на коренное институциональное изменение французской промышленности, Кольбер не смог добиться и главной поставленной задачи — преодолеть технологическое отставание от передовых стран.
Торговая политика Кольбера, будучи по своей сути протекционистской, не смогла сама по себе в полной мере обеспечить развитие французской промышленности, ушедшей в зону конкуренции между мануфактурой и цехом. Наиболее важное и значимое изменение, задуманное Кольбером, между тем не нашло понимания у властей. Речь идет о кардинальной перестройке социальной структуры общества, в рамках которой задуманная модернизация всей экономики Франции и должна была произойти. Взгляды Кольбера на характер и роль производительного труда в полной мере отвечали задуманной им реорганизации общественного устройства Франции. Именно наличие большого числа занятых непроизводительным трудом, по мнению Кольбера, серьезно затрудняло достижение государством поставленных перед ним задач преодолеть экономическое отставание от Англии и Голландии. По мнению Кольбера, для это- го было необходимо проведение следующих мероприятий, изменяющих национальную институциональную среду: ликвидировать институт продажи государственных должностей, провести широкомасштабную реформу юстиции, судейского аппарата и финансов с целью существенного сокращения числа занимающих эти должности, радикально сократить число монахов в монастырях. Высвобождение большого числа занятых непроизводительным трудом могло обеспечить большую занятость на ману- фактуре и стать переломным моментом в ее конкуренции с цехом, обеспечив высокие темпы развития промышленности и явившись столь необходимым ресурсом для модернизации. Меры, предложенные Кольбером, во многом носили революционный для того времени характер, но показались королю настолько кардинальными, что он не решился на серьезные преобразования общественного устройства Франции. Приняв же предложения Кольбера и обеспечив институциональную перестройку общества, политика национальной модернизации могла оказаться гораздо более успешной. Таким образом, попытка Кольбера провести обновление национальной экономики оказалась безуспешной, натолкнувшись на «старый порядок»; вне радикальных институциональных изменений успешная политика модернизации была невозможной. В Европе ХХI в. идеи Кольбера находят определенный отклик и понимание. Так, в Италии и Франции происходит теоретическая разработка нового направления экономической политики государства, направленной на модернизацию национальной экономики, получившая название «неокольбертизм». Представители неокольбертизма стоят на позициях экономического национализма; они полагают, что государства и национальные экономики в процессе управления процессами модернизации должны противостоять глобализации, так как проблемы, которые возникают в странах «старой промышленности» вследствие выноса национального производства в страны с низкой стоимостью рабочей силы, могут вызывать у первых экономическую и социальную дестабилизацию.
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 67
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме