|
|
| |
Сообщение: 46
Зарегистрирован: 31.10.10
Откуда: Россия, Владивосток
Репутация:
3
|
|
Отправлено: 07.12.11 15:21. Заголовок: Случай на охоте (фик про Филиппа Красивого)
Случай на охоте
За твою ласковую улыбку,
За твои нежные глаза,
Дерутся ангелы на небе,
А на земле страдаю я ...
Филипп просыпался в отличном настроении, ловя кусочек исчезающего сна. Снилось что-то ярко-синее и солнечное, как глаза жены, и её улыбка. Может быть, она сама? Пришла, хотя бы во сне, чтобы его порадовать? Он устроился поудобнее, решив, что камердинер всё равно его разбудит, когда принесёт горячую воду для умывания, а пока он может понежиться в постели.
Стало так больно, что он чуть не закричал от неожиданности. Нога! Он, наконец, проснулся и вспомнил: яркое, солнечное зимнее утро, сверкающий под солнцем снег, раненный вепрь, несущийся прямо на него, повод, зацепившийся за луку седла… Да ещё и ветви дуба, едва не оставившие его без глаз – и упавшее под ноги копьё. Филипп понял, что справиться с разъярённым вепрем он не сумеет – ему сейчас не подчинится даже верный Гонец – конь тоже испугался. Впрочем, как раз Гонец, подчиняясь своей звериной сущности, спас хозяина, прянув в бок, ближе к широкому стволу, за ветви. Они теперь преграждали дорогу и кабану.
Филипп погладил верную лошадь, чувствуя, как неожиданно замёрзли пальцы – от холода или страха? Но отвлекаться было нельзя – вдруг вепрь решит, что достать охотника ему важнее, чем поберечь глаза? Копьё теперь было ещё дальше, достать его нечего было и думать – но делать-то что? В самом деле умирать? Король видел, что придворных рядом нет. Охотнички… Ну, Гонец с ним, и просто так они не сдадутся! Кабан в любом случае ранен, и слабее здорового жеребца! Будет жаль, если он не успеет даже женить сыновей… Ладно, что там дальше?
А дальше уже привычный рёв разъярённого кабана вдруг стал выше, яростнее, зверь откинул голову назад и бестолково запрыгал на месте, отбивая диковинную чечётку. Филипп отлично понял, что произошло! Какой-то смельчак сумел метнуть копьё так, что оно вонзилось в мощный загривок и пробило сонную артерию! Отличный удар, уж он-то может оценить! Интересно, кто его спас?
Кабан тяжело упал на снег, заливая его кровью и крича почти как человек. Наверное, последний крик у всех живых существ одинаков… Филипп не сразу узнал всадника за зверем: брат как-то сразу потерял всю свою важность, и на Соне он сидел, пригнувшись к гриве, а не гордо восседал, как на параде. Но, если судить по самому роскошному наряду – это был всё-таки Шарль! Его нетерпеливый младший братец, гоняющийся за престолами, как будто мало ему быть принцем самого лучшего королевства!
Филипп решил спешиться – всё равно сейчас пока загонять никого не надо… Но сегодня точно был не его день – он чуть не вывихнул ногу, пытаясь привычно вытащить её из стремени. Вытащил, перекинул через круп лошади, и только тут понял, что левая нога проскользнула глубже, так, что стремя оказалось перед самым каблуком. Так можно было и сломать ногу о замёрзший негнущийся сапог, но не будет же король Филипп звать на помощь, чтобы его с лошади стащили! Предаваясь самобичеванию, Филипп пропустил момент, когда нога оказалась свободна, а он – на земле.
Сохраняя равновесие, король обернулся. Снизу вверх на него весело смотрел юноша примерно одного возраста с Филиппом-младшим. Даже сейчас, вспоминая, Филипп едва удержался от изумлённого возгласа, а уж тогда сохранить лицо позволили только пережитое волнение и усталость.
- Представьтесь, юноша, - негромко сказал он, запирая на замок мысли о том, что глаза у стоящего перед ним мальчика такие же как у Жанны, и смотрит он не робко и почтительно, а с восхищением и радостью. Мальчик вытянулся, став ещё стройнее, и звонко сказал:
- Меня зовут Альваро Ринальди, к вашим услугам, мой государь! – и, нарушая этикет, весело улыбнулся.
Филипп от неожиданности моргнул и невольно улыбнулся в ответ. И услышал, как облегчённо выдохнули зрители этой маленькой сценки. Они, пожалуй, считали, что Филипп заморозит мальчишку взглядом? Ну, что ж, смотрите!
Филипп взял юношу под руку, привычно и удобно взял в руки повод коня, и медленно пошёл вперёд – нога болела, но пока терпимо. Шарль, искоса глянув на старшего брата, молча пристроился рядом.
Пока они шли, Филипп расспросил юношу, где сейчас его отец, предложил ему служить оруженосцем у своего сына Филиппа, пояснив, что если юный Альваро спокойно заговорил с королём, значит, он достоин быть рядом с его сыном! Юноша улыбнулся, на сей раз смущённо, но без той привычной робкой почтительности. Филиппу подвели свежего коня, но он предпочёл носилки.
Во дворце король первым долгом передал Альваро под опеку Гоше де Шатийона, и только потом, чувствуя, что уже почти падает на гнущейся не в ту сторону ноге, взял под руку брата. Что интересно, Шарль, не уступающей в капризах женщине, в таких ситуациях сам знал, как нужно себя вести. Он почти отнёс брата в опочивальню, вызвал лекаря, и даже умудрялся успокаивать Филиппа, поразившегося, какой стала нога всего лишь из-за неудачного спешивания.
Филиппу забинтовали ногу, устроили поудобнее на подушках, напоили обезболивающими и успокоительными отварами и, подчиняясь повелительному жесту, все ушли. Шарль остался. Молчать и смотреть на брата было неловко, а что говорить, Филипп не знал. Да и кто бы представлял, как он устал! Последний год его везде преследуют неудачи, один не руководствующийся христианским смирением Папа чего стоит! А сегодня ещё и эта охота, и чудом, похоже, сохранённая жизнь… Жизнь без Жанны… Власть забирает самых любимых. Филипп, вспомнив синий взгляд, одинаковый у Жанны и мальчика, вновь улыбнулся, чувствуя, что губы плохо слушаются – отвыкли!
- Филипп, мальчик этот, Ринальди, из небогатой семьи, но они не запятнали себя ничем бесчестным.
- Значит, юноша станет хорошим рыцарем, когда пройдёт школу оруженосца, - кивнул Филипп. И спохватился: - Шарль, а тебе ведь тоже нужен оруженосец?
Шарль, в котором ни на минуту не засыпал фехтовальщик, парировал:
- Своё оружие я ношу сам! Особенно на охоте!
- Это был отличный удар! – признал Филипп.
- Знаю! – выпрямился на низкой скамье у кровати брат.
Филипп помолчал. В голове слегка звенело и кружилось, мысли не желали рассуждать спокойно, а кричали что-то бесшабашное, каждая на свой лад. Филипп серьёзно подозревал, что они в нетрезвом виде.
- Шарль, я хочу, чтобы этот Ринальди стал оруженосцем Филиппа – пусть и у него будет человек, который сможет заметить то, на что сам Филипп не обратит внимания! Понимаешь, - проговорил он медленно, подбирая слова, - он ведь глаз с меня не спускал, поэтому и увидел, что у меня нога в стремени застряла! Я, всадник, проворонил, а он – увидел! Такой человек должен быть за спиной или впереди, но обязательно – рядом! И потом, я скоро всех сыновей женю – Шарль уже совершеннолетний – и Филиппу нужен будет абсолютно верный человек. Будут поездки по государственным делам, ночёвки в замках незнакомых сеньоров – вот пусть и охраняет!
- А жену от такого красивого оруженосца охранять не придётся? – улыбнулся Шарль, знающий толк в жёнах и недавно женившийся в третий раз.
- Мой сын со своей женой как-нибудь сам разберётся! Я женю его на чудесной девочке по имени Жанна… И всё у них будет прекрасно! – слова прозвучали как клятва, и Шарль предпочёл больше не шутить.
Клятва, данная тогда королём Филиппом, стала заклинанием. Впрочем, так и должно было быть – ведь Филипп возрождался, чувствуя, что на него всегда смотрят почти те же самые синие глаза – и возрождал Филиппа и Жанну. Кто сказал, что волшебства не существует? Наверняка какой-нибудь дурак…
|
С открытым ртом читала! 
- участник сейчас на форуме